— Ну, и что получилось? — спросил отец.
Брат немного подумал и ответил:
— Газета.
— Вот и болван! — рассердился тут же отец. — Читай снова внимательно.
— Эн, о, вэ, о, эс, тэ, и, — повторил брат.
— Ну, и что вышло?
Брат еще немного подумал и снова сказал:
— Газета.
— Ну и балбес! Где же ты видишь “газета”? Какие тут буквы? Читай.
— Эн, о, вэ, о, эс, тэ, и, — в третий раз повторил брат.
— Ну, и что будет?
Брат изобразил на своем лице глубокомыслие и опять сказал:
— Газета.
— Вот балда так балда! — кипятился отец. — Смотри, какая здесь первая буква? Эн?
— Эн, — согласился брат.
— Вторая буква какая?
— О, — потупившись, отвечал брат.
— Правильно! Третья какая?
— Вэ.
— Вэ! Правильно! Вэ! — подхватил отец. — Дальше какая?
— О.
— О! — завопил отец. — О! Правильно. Дальше!
— Эс.
— Эс. Дальше.
— Тэ.
— Так, правильно! Тэ. И последняя буква какая?
— И.
— И! — торжествующе закричал отец и хлопнул рукой по газете. — Что вместе будет?
— Газета, — буркнул угрюмо брат.
Я сидел тут же и смотрел на все происходившее, как на какое-то состязание, в котором ни один из соперников не хотел уступить победу другому. Отец обзывал брата последовательно балдой, балбесом, дубиной, пентюхом и ослом, но не мог от него добиться другого ответа. Брат же, очевидно, не совсем понимал (или, вернее сказать, совсем не понимал), что от него требовалось, и, должно быть, воображал, что, повторяя одно и то же, он может каким-то образом переубедить отца. К тому же совершенно ясно было, что перед ним лежала именно газета, а не, к примеру сказать, одеяло или садовая лейка.
Вместе с тем, судя по той горячности, с которой отец принимал его ответы, видно было, что написано не “газета”, а что-то другое. И я почему-то вспомнил, как иной раз, проснувшись поутру, отец спрашивал: “Принесли “Новости”?” Он любил иногда почитать газету в постели. И вот, когда, уже не помню в какой раз, отец заставил брата повторить все эти буквы: “Эн, о, вэ, о, эс, тэ, и” — и спросил, что получится, я потихоньку сказал:
— Новости.
Что тут было!
— Правильно! “Новости”! — закричал отец. — Смотрите, что делается: Колька маленький, а уже научился читать. А его ведь и не учил никто! Как же это ты сумел, а?
Он тут же усадил меня рядом за стол и велел прочитать какое-то совсем маленькое слово: не то “каша”, не то “Маша”, сейчас уже точно не помню, и был очень удивлен, когда я не смог это слово прочесть. Буквы я, как и брат, называл правильно, а когда отец спрашивал, что получилось, я только и мог сказать:
