Тяжелый вздох:
— Это невозможно, миледи. Попросту невозможно.
М-дя. Вот уж точно вляпалась.
Где-то на краю сознания металась медленно помирающая надежда, что все это попросту глюк — ну не может же такого быть, не может!
Не может-то, не может. Но ведь происходит же? Нет, конечно, действительно можно списать все на глюк, но вот стоит ли? Не проще ли поверить, что все происходящее реально, раз уж я все равно понятия не имею, как отсюда выбраться? Да и. Если я буду находиться здесь какое-то время, существовать по внутренне-глючным правилам намного проще, чем пытаться с ними спорить. Надо только эти самые правила выяснить.
Ладно, братцы кролики. Как там в песне про собачек Белку и Стрелку: «Он сказал „поехали“ и махнул хвостом»?
— Так, ладно. Предположим, я действительно Хозяйка этого Замка. Тогда правило первое. Я — не «миледи»! Меня зовут Гелла. И без всяких, пожалуйста, «вы». Договорились?
Парень печально покачал головой:
— Простите, миледи, это невозможно. Я называю вас так, как могу. И до тех пор, пока вы — Хозяйка, что-то изменить я не в силах.
Чудненько! Вот только особой радости я так и не чувствовала. Ладно, поехали дальше. Пора расставить все точки над Ё.
— А как насчет тебя? Кто ты?.. Точнее нет, не так. Я поняла, что ты — тот самый Рыцарь. Вопрос в другом. Зачем ты?
Идиотский, конечно вопрос, но по-другому я его попросту не смогла сформулировать. Нет, ну серьезно. Предположим я — Хозяйка, он — Рыцарь. И что дальше? Чего, кого, куда и как?
По губам Ллевеллина проскользнула легкая улыбка:
— Я — ваш Рыцарь, миледи. И я исполню любой ваш приказ.
Я поперхнулась от неожиданности. Нич-чего себе. Да брешет, наверно, прикалывается. Нет, я понимаю, он и до этого говорил что-то на данную тему, но не до такой же степени, в конце концов!
— Любой?! Что, если я прикажу, даже с этой башни прыгнешь?!
Рыцарь пожал плечами:
— Прикажите.
Не-э-эт, он точно брешет. Блефует. Ну не похож он на психа-самоубийцу!
— Приказываю!
Н-ну? И что дальше, Рыцарь? Как выкручиваться будешь? Начнешь бледнеть, краснеть и причитать, что погода нынче не летно-прыгательная?
По лицу Ллевеллина не проскользнуло ни единой эмоции. Он просто встал, подошел к зубцам башни и, не оглядываясь, сделал шаг вперед…
Крик застрял у меня в горле. Не знаю, как я очутилась у кромки башни, но. Я вглядывалась в серое марево тумана, искала его взглядом.
Бесполезно. Ллевеллина не было. Лишь черный силуэт медленно растворялся в серебристом мареве.
