Наставления, содержащиеся в этой книге, не являются плодами изучения: автор предлагает вниманию читателей науку, которой он больше обязан благожелательности, чем труду. Этим не уменьшается ее ценность. Приобретенная без усилий, она покажется бесконечно выше всех результатов, которые могли бы дать обычные способы исследования.
Все те, кто занимался индусской литературой, и особенно те, которые в Индии вели беседы о философии с образованными людьми, заметили, что на Востоке существует глубокое убеждение, что некоторые люди, ныне живущие, знают много больше о самых высоких философских вопросах, что эти люди обладают также наукой истинного знания духовных вещей, трактования которых не найти ни в одной книге. Идея тайны в приложении к науке действует отталкивающе на европейцев. Поэтому первый импульс европейского мыслителя есть отрицание существования того, что они так сильно осуждают. Однако обстоятельства моего пребывания в Индии вполне убедили меня, что это убеждение абсолютно обосновано; и, наконец, я достиг чести важных откровений по поводу этой тайной науки, над которой восточные философы погружались в молчаливое созерцание; до наших дней эти учения передавались лишь сочувствующим ученикам, готовым самим войти в круг тайны. Их учителя были достаточно счастливыми предоставить всем остальным любопытным сомневаться в значительности их учения.
Вначале автор испытывал те же антипатии, как и любой европеец, к этому старому научному методу Востока. Но в итоге он пришел к убеждению в очень большой и реальной ценности древней восточной науки. Когда говорят, что виноград слишком зелен, если он находится вне досягаемости, - это оправдано обстоятельствами. Было бы безрассудно поддерживать это мнение, если друг высокого роста протянул вам гроздь, которая пришлась вам по вкусу. По причинам, которые в будущем станут известными, громадная сумма еще до сих пор не изданных поучений, содержащихся в этой книге, были сообщены не только без обычных ограничений, но и с определенной целью - чтобы с помощью этой книги сообщить о них всему миру.
Без света восточной науки, до сих пор неизвестной тем, кто изучает ее литературу по-английски или санскритски, даже самым известным ученым невозможно проникнуть в сокровенный смысл и истинную доктрину какой бы то ни было восточной религии. Это утверждение не умаляет ни большого таланта, ни тех знаний писателей, изучавших внешнюю форму восточных религий вообще и Буддизма в частности.
