Вода ревела, обрушиваясь на палубу. С некоторых катеров повалил черный дым. Непроглядный мрак беспрестанно сменялся неестественно ярким, обнажающим светом. В те моменты, когда отважные летчицы Таманского полка направляли свои самолеты на прожекторные установки противника, свет выключался. Самолет уходил, и снова прожектора протягивали свои дьявольские щупальца к десанту. Здесь мы понесли первые потери. Затонуло несколько мелких судов.
Слева от флагмана грохнули три взрыва. Мы видели, как развалился пополам подорвавшийся на минах катер. На нем был штаб 31-го полка во главе с полковником Ширяевым. На взорвавшемся корабле уцелело только три человека: два разведчика и помощник начальника штаба по учету личного состава капитан Баремблюм. Изуродованный остов катера с тремя оглушенными людьми до позднего вечера дрейфовал в проливе. Его обнаружили моряки и привели в Тамань.
Справа загорелся другой катер. Было видно, как матросы сбивают пламя. "Руби буксир!" — отчаянно прокричал чей-то голос. Обрубленный конец хлестнул по волне. Плот с противотанковыми пушками встал дыбом и исчез во тьме.
Мотоботы, увертываясь от огня крупнокалиберных пулеметов, неуклонно приближались к берегу. Они уходили все дальше от нашего флагманского корабля. Вцепившись обеими руками в поручень, я следил за ними глазами и завидовал тем, кто находился на них. Мне, как и каждому солдату, хотелось быстрее на берег. Нужно было почувствовать под ногами землю, схватиться грудью с врагом.
Внезапно палуба ушла из-под ног. В носовой части корабля мелькнула сначала тусклая, потом ослепительная вспышка. Взрыв. Кто-то крикнул. Пригнувшись, пробежали матросы. Потом они прошли обратно с носилками, на которых лежал человек, покрытый с головой черной шинелью.
— Кого убило?
— Капитана третьего ранга Сипягина…
К пяти часам утра штурмовые отряды на плоскодонных судах добрались до берега. С моря мы могли определить это по звукам стрельбы. Было слышно, как затараторили пулеметы немецких дзотов. В ответ ударили очереди наших пулеметов. Резко зацокали противотанковые ружья. Послышались дробный перестук автоматов и глухие разрывы гранат. Ветер донес приглушенное расстоянием «ура».
— Михаил Васильевич! Слышишь? Цепляются ребята! Пошли!
А мы мотались на волнах в километре от берега. Здесь скопились корабли глубокой осадки. Противник, отбивая натиск передовых отрядов, оставил на время нашу флотилию в покое. Шум боя на берегу разрастался. Время тянулось томительно медленно.
