Здесь, на краю амфитеатра, произошло небольшое препирательство между Вальверде и его слугой. Пилью наотрез отказывался идти вниз и настойчиво отговаривал своего господина - он припомнил и предостережения старого жреца, и причитания жителей деревушки. Осмелившегося вступить на Путь Богов ждет нечто худшее, чем смерть, повторял он. Нужно немедля покинуть это место и продолжать поиски Пайтити. Но Вальверде и слышать ничего не желал. Конечно, целью его оставалось золото инков, однако прежде он твердо вознамерился разгадать тайну Дома Грез. И гордый потомок конкистадоров, слегка притопнув ногой в подкованном железом сапоге и положив руку на меч, приказал своему верному слуге следовать за ним. Для бедного метиса это решение оказалось роковым.
Они ступили на плиты изгибающейся под наклоном дороги и прошли с десяток шагов. С ними ничего не случилось, и Вальверде, уверившись, что по Пути Богов можно идти безнаказанно, решительно зашагал вперед, увлекая за собой Пилью. Они преодолели первый ярус и незаметно перешли на второй. Чем глубже они спускались, тем больше казалось им, что дорога ведет в какой-то волшебный мир, ничего общего не имеющий с пустынным пейзажем, к которому их глаза привыкли за последние месяцы. Острые зубцы гор постепенно скрылись за круглыми стенами амфитеатра, и только глубокое пустое небо висело над гигантским колодцем, заволакиваясь понемногу серо-желтой дымкой, из чего Вальверде заключил, что туман поднимается и к верхним ярусам, но в более разреженном состоянии, и из ущелья поэтому не виден.
Туман этот был причиной смутного беспокойства путников, все время ожидавших какого-то подвоха - то им казалось, что в глубинах слоистого облака, колыхавшегося на дне воронки, ворочается некое чудовищное животное, то виделись толстые серые щупальца, извивавшиеся, подобно огромным змеям. Вальверде на всякий случай извлек из ножен меч и приготовился отразить нападение, если оно последует. Но никто не нападал на вступивших на Путь Богов, и они беспрепятственно спустились на третий ярус подземного амфитеатра.
Только тут, в третьем круге, Вальверде заметил, что вокруг творится что-то неладное. Это место наиболее темное и невнятное в его рассказе. Неожиданно, вспоминал он, Пилью упал на колени и стал ногтями царапать плиты дороги. Высеченные на верхних ярусах из гранита, они приобрели здесь тускло-желтый цвет - дорога была вымощена чистым золотом. "Пайтити, Пайтити", - словно в трансе, повторял метис, осыпая поцелуями желтый металл. Хозяину стоило больших трудов поднять Пилью на ноги и заставить идти дальше, навстречу новым чудесам Дома Грез.
