- Дорогой отец! - воскликнул Синфиотли, прижимаясь к груди Сигмунда. - Позволь мне отныне называть тебя так, потому что другого отца, кроме тебя, мне не нужно!
- Охотно позволяю, сын мой, - отвечал Сигмунд, - но давай сначала подумаем, как нам отсюда выбраться, чтобы камни, которые лежат у нас над нашими головами, не раздавили нас.
Он взял из руки Синфиотли свой меч и, подойдя к одной из стен ямы, осторожно разрезал им с двух сторон крайнее из бревен. Оно с треском упало на землю. Сигмунд прислушался, но все вокруг было тихо. Тогда он принялся долбить мечем лежавшие над прорубленным им отверстием камни. Их обломки градом посыпались вниз. Оба богатыря укладывали их ровным слоем на дно ямы и, становясь на них, поднимались все выше и выше. Постепенно они достигли верхнего края приготовленной для них могилы и, раскидав руками последние преграждавшие им путь камни, вышли на волю.
Была уже ночь, и на небе ярко сверкали звезды. Сигмунд долго смотрел на лежавший перед ним королевский замок, в котором, как видно, все давно уже спали, а потом повернулся к Синфиотли.
- Пойдем, - решительно сказал он. - Там, где не помогла сталь, поможет огонь.
Юноша понял замысел своего названого отца, и его глаза сверкнули. Оба направились в лес и стали поспешно собирать хворост. Охапку за охапкой носили они его к замку и укладывали вокруг стен, не оставляя ни одной свободной щели, ни одного прохода.
Удовлетворенный своей местью, Сиггейр спокойно спал, когда его разбудил внезапный шум и грохот. Весь замок был в огне. Длинные языки пламени лизали сухие сосновые бревна, из которых были сложены его стены, и поднимались багровым венцом над черепичной крышей. Застигнутые врасплох гаутландцы, наталкиваясь друг на друга и потеряв голову от страха, метались по двору. Некоторым из них удалось проскочить сквозь огонь, но тут их настигал меч Сигмунда.
- Сиггейр, Сиггейр! - кричал франкский богатырь, и его громовой голос доносился до самых отдаленных уголков замка. - Ты слышишь меня, Сиггейр? Это я, Сигмунд, тот самый Сигмунд, которого тебе так хотелось погубить, и мой меч снова в моих руках. Пришел час расплаты, Сиггейр!
Король Гаутланда, который задыхался от дыма, страха и злобы, отвечал ему лишь глухим проклятием.
Вдруг из густой завесы огня и дыма, которая все больше и больше окутывала замок, появилась женщина.
- Наконец-то, сестра! - радостно воскликнул Сигмунд, узнав в ней Сигни. - А я уж боялся, что ты не успеешь спастись.
