- Как ни стар этот дуб, он переживет последнего из Вольсунгов, - сказал Сигурд, оборачиваясь к Регину, который молча стоял за его спиной.
- Зато замку осталось жить совсем не долго, ответил карлик, показывая юноше на прогнившие бревна стен и осевшую крышу.
- Чем скорее он рухнет, тем лучше, - угрюмо произнес Сигурд. - Мое сердце говорит мне, что Вольсунги никогда больше не переступят его порога, а мне не хочется, чтобы он достался другим. Скажи лучше, долог ли путь до жилища твоего брата?
- На твоем Грани все пути коротки, - ответил Регин. - Через пять или шесть дней мы будем уже вблизи Гнитахейде. Это огромная степь неподалеку от страны готов. Там-то и живет Фафнир, и там он хранит свои сокровища.
Сигурд на минуту задумался.
- Я не знаю, Регин, зачем я должен проливать кровь того, кто не причинил мне зла, и добывать для тебя золото, о котором ты мечтаешь, - сказал он, - сказал он, - но я дал тебе слово и сдержу его. На рассвете мы едем.
СИГУРД СРАЖАЕТСЯ С ДРАКОНОМ
Вот уже много лет дракон Фафнир не покидал Гнитахейд, боясь оставить свои сокровища, но ужас перед ним был настолько велик, что кругом на несколько дней пути не было ни одного человеческого жилья, ни одной протоптанной тропинки, и Сигурду с Регином пришлось пробираться сквозь непроходимые леса и густые заросли кустарника, которые плотной стеной окружали жилище чудовища. Гном был молчалив и задумчив, но в его глазах все чаще вспыхивал недобрый огонек.
- Послушай, Сигурд, - сказал он как-то вечером, когда они сидели около костра, - ты никогда не видел не видел Фафнира - уверен ли ты, что тебе удастся его победить?
- Я уверен, что не испугаюсь его, как бы велик он не был, - отвечал юноша.
- Не говори так! - усмехнулся гном. - Я рассказывал тебе, что Фафнир похитил волшебный шлем моего отца и с его помощью превратился в дракона, но ты не знаешь, что этот шлем внушает страх всякому, кто его видит.
Сигурд улыбнулся.
- Страх можно внушить лишь тому, кто его знает, - сказал он. - Я же еще ни разу никого и ничего не боялся.
- Панцирь моего брата не может пробить ни один меч, а из его рта брызжет яд, каждая капля которого смертельна, - продолжал Регин.
- Грам разрежет любой панцирь, а яд для Вольсунгов не опасен, - возразил юноша. - Я слышал, что мой отец Сигмунд однажды выпил отравленное вино и оно не причинило ему вреда. Не бойся, Регин, сокровища Андвари скоро будут в наших реках.
Гном ничего не ответил, но глаза его жадно блеснули, словно он уже жалел, что обещал Сигурду половину золота.
