А катер застопорил ход и пришвартовался прямо у скал, у вдающегося недалеко в море сварного железного пирса. На плавающую рядом, потрескивающую мать-афалину мужчины не обращали внимания. От пирса вверх петляла винтовая лестница.
– Как понесем? – спросил Санек. – Вместе с бассейном?
Второй мужчина, Пасик выбравшийся на твердое основание пирса, его не очень то слушал.
– Во, Инессе будет сюрприз, когда проснется.
Санек махнул на него рукой.
– Ладно, я сам дотащу, тут веса в нем не больше восьмидесяти килограмм.
– Смотри, Инессу не разбуди, ей сегодня сниматься в клипе, а то будет злая как мегера, – Пасик стал беспокоиться о той женщине, которой собирался преподнести сюрприз.
Со стороны Санька последовало едкое замечание:
– Зря ты ей позволил сесть на голову. Попробуй теперь скинь ее. Выжмет она тебя как лимон.
– Не твое дело, тащи лучше дельфина, чего он орет у тебя постоянно?
Санек недовольно проворчал:
– Хотел бы я на тебя посмотреть, как бы ты брыкался, если бы тебя сейчас спихнуть в воду, а мамаша-дельфиниха потащила тебя на дно.
Пасик стал взбираться по лестнице, не дожидаясь товарища, а Санек, бережно завернув Жмыха в детский бассейн и взвалил на плечо. Мать-афалина выпрыгивала внизу из воды, запоздало предлагая взять и себя в придачу, но двое мужчин не повернули головы в ее сторону. Даже если бы они поняли ее, то и в этом случае, вдвоем, не смогли бы втащить ее на крутую гору. Пришлось бы плыть до поселка.
Афалина была слишком тяжела. Мать-дельфиниха еще долго слышала жалобный писк сына, она взывала ко всем богам, которых было принято почитать в дельфиньей стае. Но боги отвернулись от нее, они нынче были на службе у жестоких людей.
Жмых, завернутый в брезент детского бассейна, лежал на плече поднимающегося в гору мужчины и отчаянно пищал. Он видел, что теперь еще дальше отдаляется от моря. Железные ступени лестницы вели круто вверх. Где-то там внизу осталась его мать. Он скосил глаза в сторону, и последний раз посмотрел на море, пока оно не скрылось из виду.
– Прощай мама, – отчаянно крикнул он и вибрирующий, полный мольбы и отчаяния звук разнесся над округой.
Лестница закончилась, впереди начиналась ухоженная, присыпанная красным песочком аллея, ведущая к построенному в античном стиле с портиком и бассейном дому. «Так вон он какой дельфинарий!» – подумал Жмых, когда увидел небольшой бассейн, наполненный голубой морской водой. Санек, особенно не церемонясь, как мешок сбросил со своего плеча ношу в искусственный водоем. Испуганный Жмых пискнул и оказался в воде. Мужчина, сбросивший Жмыха, нагнулся над бортиком и зачерпнул в руку воды.
