В общем, он был приятным молодым человеком лет тридцати. Эшдон именно то, что надо.
София улыбнулась, приветствуя гостей и стараясь не подталкивать Эшдона и Каро друг к другу. Дела такого свойства лучше всего не торопить и вообще не обращать на них внимания.
С другой стороны, не было ничего лучше хорошей встряски, чтобы заставить события сдвинуться с места.
– Каро, дорогая, – сказала она, взяв дочь и Анни под руки и небрежно, но очень настойчиво направляя их в укромный уголок желтой гостиной. – Я так сожалею. Действительно, мне показалось, что просто должна его пригласить. Как же быть с приготовлениями к свадьбе? Даже если это не случилось сегодня, я сомневаюсь, что могу отказать ему в приеме. Ты сильно расстроена? Следует ли мне выставить его или ты потерпишь присутствие мужчины, который мог бы стать твоим мужем?
Каро посмотрела через комнату туда, где лорд Эшдон разговаривал с виконтом Ставертоном, старым знакомым ее матери. Как давно и каким образом они дружили, Каро никогда не смела расспрашивать. Хотя теперь, когда она собиралась стать куртизанкой, очень дорогой куртизанкой, можно было задавать именно эти вопросы.
Но она этого не делала. Казалось, еще не время, особенно когда лорд Эшдон, почти ее супруг, стоит в другом конце гостиной.
– Каро? – обратилась к ней мать, взяв ее за руку. – Все в порядке? Ты вдруг показалась мне совершенно расстроенной. Полагаю, такое случается после расторжения помолвки, хотя не могу с точностью это утверждать, потому что ни один мужчина никогда не расторгал со мной помолвку.
Каро пристально посмотрела на мать и почувствовала, как смущение медленно покидает ее.
– Я в порядке, мама. Нисколько не расстроена.
– Не думаю, что мне следует представлять тебя, – произнесла София, глядя через комнату на Эшдона, который даже не смотрел в их сторону. Войдя в гостиную, он ни разу не взглянул на Каро.
– Полагаю, нас следует представить, – сказала Каро, подхватив мать и Анни под руки. – В конце концов, нас теперь кое-что связывает. Думаю, мне стоит встретиться с мужчиной, которого ты для меня купила.
– Действительно, дорогая, – тихо выдохнула София. – Но нет нужды быть грубой.
– Я всего лишь веду себя честно, – прошептала Каро, направляясь через комнату и упрямо увлекая за собой Анни и мать.
– Если честность предполагает грубость, – проговорила София, – то гораздо лучше грациозно лукавить, чем быть вульгарно правдивой.
Каро смогла бы придумать какой-нибудь умный ответ, если бы лорд Эшдон не оказался вдруг так близко, повернувшись к ним лицом, и не заставил ее побледнеть под пристальным взглядом своих голубых глаз.
