– Меня зовут Зара, – говорит она как бы между прочим.
Пожав друг другу ручки и похихикав над моим профессиональным склерозом, мы выясняем, что летим с ней на одну и ту же выставку. Поскольку в самолете, кроме нас, русских больше не наблюдается, мы решаем, что Россию на международной пресс-конференции представлять будем, очевидно, только мы. Это льстит, но кажется немного нереальным. Мы принимаемся это обсуждать – осторожно, с юмором, издалека, чтобы не зазнаться.
В этот самый момент пилот закладывает спортивный вираж. И тут же самолет ухает в воздушную яму: «мое сердце asta la vista». За рулем итальянский джигит. «Alitalia», маза фака.
– Терпеть не могу «Алиталию», – признаюсь я Заре на повышенных тонах, – летают, как бог на душу положит.
Кроме того, добавляю я про себя, у меня в этот раз дурное предчувствие. Впрочем, предчувствие у меня всегда. И я еще раз вспоминаю об этом, благополучно сойдя вниз по трапу получасом позже и счастливо втискиваясь с Зарой в стеклянный автобус.
В аэропорту, впрочем, выясняется, что предчувствие все-таки не обмануло. О, извечная женская интуиция, как Кассандра, говорящая правду всегда! Ох-х уж эти полеты с пересадкой! Авиакомпания «Alitalia» потеряла мой багаж.
Имущество в нем, по причине дежурного опаздывания на рейс, задекларировано не было, при том что имущества в нем было на приличную сумму. Например, все тот же «Canon», с двумя сменными объективами.
Теряя от волнения английский язык, я вступаю в переговоры с хмурой теткой за стеклянной стойкой. У тетки черные юношеские усы находятся в стадии прорастания. Уныло щелкая клавишами компьютера, она сообщает мне, что мой чемодан остался в международном аэропорту «Мальпенса», Милан, и что он прилетит сюда буквально следующим рейсом.
– И когда следующий рейс? – откашлявшись, очень сдержанно спрашиваю я.
– Завтра после полудня, – также уныло отвечает она на своем чудовищном английском.
И, взглянув на меня безо всякого интереса, тетка внезапно требует ключ от чемодана.
Сначала я решаю, что ослышалась или не поняла. Но затем, вникнув в суть ее просьбы, я вытаращиваю на тетку глаза и с раскатом на первый звук, так же как с нажимом на букву «ч» в слове «чего?», спрашиваю «What for?[3]»
Получается почти что «wow for?» (Стоящая рядом Зара веселилась.)
Мне объяснили. Меня убедительно просили не волноваться. Это нужно для таможни. Рентгеновская машина, конечно же, есть, но все равно офицер должен досмотреть мой багаж, поскольку я лечу не из зоны шенгенского соглашения. Ага, поняла я. Вот оно что. Русский паспорт. Ни внешность, ни гладкий английский язык их не обманывают.
