Ким – ушки на макушке! – сидел, слушал, не перебивал. История, будто у Алисы в Зазеркалье, делалась все интересней и интересней.
– Я ведь что удумала? – сказала Варвара. – Я удумала такое: приедет Дашка, войдет ко мне с охранником, а у меня Олежек, парень крепкий, и мы того охранничка повяжем. А там, по ситуации, в дверь или в окно, и к Игорю – он ждал с машиной во дворе. Только нас и видели! Ну, сторожу у окошка, гляжу на улицу – сестренка подъезжает, но не ко мне идет, а вдруг пустилась в бега! А мужики-охранники – за ней! Мы с Олегом через окно во двор, перехватили Дашутку и деру, пока ты с теми мужиками бился. Ты прости нас, Кимчик, что не помогли… Я уж думала – наше счастье, пьяный на охранников полез, задержит…
– Зачем мне помощь? – отозвался Ким, небрежно шевельнув бровями. – С фэншуйным карате бандиты не страшны. То есть я хотел сказать, не с карате, а с бусидо.
– А Даша говорила, сильно тебя покалечили…
– Я ведь объяснил, что это видимость одна. Кодекс у нас, у бусистов, такой: злодея сразу не бить и даже не очень сопротивляться. Вдруг в совесть придет, одумается? Ну, а если настырничает… – Скорчив жуткую гримасу, Ким грохнул кулаком о стену.
Варвара с пониманием кивнула головой и начала прибирать со стола, приговаривая:
– Поеду в город с тобой, у Олежки поживу, в вагончике… Что тут куковать, раз Даши нет? Она, знаешь, час-другой была, как под кайфом, потом отлежалась, к тебе в больницу съездила, а там мы за город собрались Только не усидела здесь. К своим, говорит, поеду, к Славику, Маринке, Лене… все из ее заведения… Шмурдяк заявится – отобьюсь, а то и башку продырявлю! Гордая она, Дашка… насилия над собой не прощает. Ты уж за ней, Кимчик, пригляди!
– Пригляжу, – промолвил Ким. – Вас отвезу, заеду к приятелю, отдам машину и к ней. Может, Дарья у меня поживет?
Варвара усмехнулась:
– Может, и поживет! Как договоритесь. Оглядев Кима, она исчезла в своей комнате и возвратилась с синей, тщательно отглаженной рубашкой.
– Эту одень, Олежкину. Твою я выбросила. Вся в кровище…
Через полчаса они зашагали по ухабистому тракту вдоль болотца. Ким сгибался под тяжестью кувалды, а рыжая шла налегке, о чем-то размышляла, посвистывая птицам да швыряя в болото еловые шишки. Когда миновали красный джип, она плюнула в его сторону и спросила:
– А скажи-ка, Ким, велики ли у писателя доходы?
Кононов, отдуваясь, переложил кувалду на другое плечо.
– Знаете, Варя, что говорят издатели? Российский писатель должен быть тощим, нищим, голодным и пьяным. Чтоб адекватно отражать российскую реальность.
