Паттон небрежно бросил Чарли две небольшие деревянные бомбочки, предназначенные для учебного бомбометания, и спросил:
— Знаешь, что с ними делать, очкарик?
Чарли кивнул, и Паттон с Маккарти забрались во второй «Хеллдайвер».
Хаббард остался на земле, намереваясь комментировать выступление ЭРС с трибуны, что, по его словам, всегда входило в его обязанности. Для него уже был приготовлен микрофон, в который он и подул, проверяя готовность техники.
— Ну, — сказал Хоуви, — теперь слов будет достаточно, чтобы надуть аэростат.
Могучие моторы грозных палубных бомбардировщиков начали урчать, потом заревели на полную мощь, выплевывая из выхлопных труб клубы неестественно черного дыма.
Чарли забрался в переднюю кабину Гусыни-Щеголихи и тщательно пристегнулся. «Кон-н-н-такт!», крикнул Хоуви сзади, и деревянный пропеллер Гусыни сделал пол-оборота. Двигатель несколько раз чахоточно чихнул, потом вдруг затарахтел, и самолет стал бешено трястись. Чарли испугался, как бы их машина не развалилась еще на земле.
«Хеллдайверы» были снабжены четырехлопастными воздушными винтами переменного шага, диаметром превосходящими рост взрослого мужчины. Чарли оглянулся на хищно припавшие к земле боевые машины. На их фоне Х-1 выглядел немощным старичком-пенсионером рядом со здоровенными профессиональными футболистами.
«Хеллдайверы» вырулили по асфальту на главную полосу, взревели моторами еще громче и спустя мгновение были уже в воздухе, убрав шасси всего в нескольких футах над землей.
Хоуви отпустил тормоз и выехал на освободившееся место. Чуть позже Чарли почувствовал его руку у себя на плече. Оглянувшись, он обнаружил, что старик делает какие-то знаки. Правильно истолковав жесты напарника, он порылся под ногами и нашел полную бутылку, которую и передал назад. Хоуви ухмыльнулся, одобрительно поднял большие пальцы на обеих руках, вытащил пробку зубами и заглотил сразу полбутылки. По крайней мере, техническое превосходство противника не слишком тревожило отчаянного командира Гусыни.
Биплан дернулся и пошел на взлет.
За шумом мотора Чарли разобрал, что Хоуви радостно вопит, и сам подал голос, когда Гусыня-Щеголиха оторвалась от асфальта. Но умолк — после того, как она осела обратно.
— Балласт за борт! — крикнул он за неимением лучших пожеланий, когда самолет решил окончательно расстаться с землей и начал набирать высоту. Обрамленная зеленью травы серая асфальтовая полоска постепенно уменьшалась.
В конце ВПП виднелись три фигурки, махавшие вслед Гусыне: две женские Пэтси и Пегги Сью — и еще одна, у которой голова была замотана посеревшим бинтом, а правая рука неподвижно висела на уровне груди.
