— Diable, Чарли-кот, — чего проще! Могу побиться об заклад, что этот кареглазый симпатюнчик не отличит, где у мотора перед, где — зад.
— Если бы соревновались два звена, «Герои Горовица» заняли бы третье место, да и то с трудом. Так почему же он получил эту чертову медаль, а? Я просто не понимаю.
— А кто решает, кому достанется медаль?
— Товарищ вожатый Рук.
— У-гу. Это он так хлопает? Толстый такой кот в армейской пилотке и шортах? Тот, что потеет.
— Ага. Ублюдок. И что он только против меня имеет?
— Не думаю, чтобы он что-то имел против тебя, Чарли-кот. Суть тут в том, что он положил глаз на Красавчика Пита.
— О чем это ты? — спросил Чарли.
— Подозреваю, — негромко сказал Джек, — что товарищ вожатый Рук пал жертвой некоей разновидности сексуальной невоздержанности.
— Но он сам всегда всех предостерегает от сексуальной невоздержанности. Он не стал бы».
— Я же не сказал, что он делает что-то, да вряд ли и попытается, старая калоша. Бедняга, в каком-то смысле. Однако тайные мыслишки по ночам у него шевелятся. Я же говорю: он на мальчика глаз положил и ничего не может с собой поделать. Кому, впрочем, какое до этого дело, если никто не страдает?
— Но я же пострадал. Это нечестно.
У Чарли защипало в глазах. Пионер не должен показывать, что ему больно и обидно, к тому же, к ним направлялась Пегги Сью, и выставлять себя перед ней в таком виде никуда не годилось.
— Привет, Чарли, — весело сказала она. — Жаль, что не ты получил медаль. Если хочешь знать мое мнение, ты ее заслужил. И весь город согласился бы со мной…
— Кроме котенка Горовица, — сказал Джек.
Чарли ухватился за возможность переменить тему и представил свою соседку.
— Рада познакомиться с вами, мистер Керуак, — сказала Пегги Сью, — хотя не уверена, что хотела бы встретиться с вашим напарником.
— Да уж, старик совсем распоясался. Извини, цыпленочек. Боюсь, Хоуви не самый высокий авторитет по части этикета. Примите мои самые искренние…
Джек сразу понравился Пегги Сью, и она кокетливо взмахнула ресницами. У Чарли это вызвало противоречивые чувства.
Лейтенант Хаббард, взобравшийся на трибуну произносить речь, явно был под газом. Фруктовый пунш и сидр не попадали под действие Сухого закона. Хаббард широко улыбался и очень доброжелательно рассуждал о священном долге каждого американца — жениться и производить здоровых крепких детей на благо коммунистической Родины. Он вызвал на трибуну с дюжину пар, объявивших о своей помолвке в прошлом году. Молодые получали салют солидарности и радиоприемник для будущего семейного очага. При этом лейтенант отпускал шуточки, которые Чарли не всегда понимал, но которые неизменно вызывали смущенный смех у жениха и румянец у невесты.
