– А чего ты хочешь от меня? – не понял мэр. – Откуда у нас кинотрюкачи?
Главный режиссер засуетился.
– Помоги. Отдай мне конную милицию, свой взвод на время съемок, на неделю всего. Пусть ребята то дружину княжескую, то монгол изображают. Я им, одного шайтан-урода, страшилу каскадера Андрея, все-таки привез с собой, он все, что надо покажет и расскажет… А тебя я не обижу… Все равно мне в десять раз дешевле станет…
– А как же…, – мэр что-то хотел сказать, но так и не смог вставить ни единого слова. Михалыч замахал руками.
– Не волнуйся, я твой интерес проведу по бухгалтерии нормально, на твоих хлопчиков спишем, – и Михалыч показал рукой на нас. – Носы у обоих, как у папы или нет…?
Вот и наступила для нас с Данилой, та долгожданная минута, которую потом вспоминают до конца жизни, хохоча и привирая. Главный режиссер принял нас за избалованных родственничков хозяина города. Однако сейчас нам было не до смеха. У мэра темная туча надвинулась на чело. Может быть, до этого он видал где-нибудь нас, местных ирокезов, и сейчас у него наступило просветление в голове, кто его знает, но так или иначе, собравшись гаркнуть на нас, он зло втянул воздух, и подавился хлебной крошкой. Молния полыхнула, а гром не грянул.
Мы с Данилой молча вылезали из-за стола. Мой приятель, молодец, никогда не теряется в нештатных ситуациях. Пока мэр, отвернувшись и побагровев, заходился в чахоточном кашле, Данила небрежно сказал остальным:
– Еще бутербродов принесу, – и, взяв в руки пустой поднос, предложил мне, – пошли поможешь.
– Сидите, сидите, а секретарша на что? – дернулся, было, главреж Михалыч, – но мы уже закрывали за собой дубовую дверь. Данила склонился к красавице Катеньке.
– Видала, вот ту мамзель?
– Ну?
– Княгиню по сценарию играет. Хочешь вместо нее быть?
– Еще спрашиваешь.
– Будешь, но услуга, за услугу. Согласна?
– Конечно… Что для этого надо сделать?
Данила склонился к ее уху.
– Когда все выйдут, и твой начальник вдруг спросит, кто мы, откуда? Скажешь, что мы твои племянники, поняла?
– Я то скажу, – не поверила ему красавица Катенька, – а вот как ты уберешь Княгиню. Она ведь, такая красивая?
Данила долго не задержался с ответом.
– Сивая, красивая!… А мы ее отравим!
– Ох!
– Не до конца, конечно.
Не задерживаясь ни одной лишней секунды, мы вымелись на улицу. Мой дружок одними глазами показал мне на мощный джип, за рулем которого восседал, куря сигарету, молодой парень лет тридцати. Ну и лицо было у него, скажу я вам. Ничего страшнее и свирепей, не придумаешь. Мы видели, как люди, проходящие мимо, когда поднимали глаза на водилу, непроизвольно отшатывались.
