Пот выступил у меня на лице.
— Да говорите, черт возьми, — чуть не выл толстомордый, схватив меня за рукава.
— Разрешите мне выйти, — вдруг нашел я в себе силы.
— Идите, — сказал Георгий Ефимович, который тоже понял, что я что-то нашел.
Меня отпустили. Я пошатался немного и пошел принимать танк и нового командира.
Перед самым отбоем, дневальный позвал меня на улицу. На противоположной стороне казармы, стоял газик и возле него прохаживался Георгий Ефимович.
— Андрей Александрович, так как вы смотрите на то, чтобы все-таки вернуться в Союз.
— Отрицательно, Георгий Ефимович.
— Но вас здесь ни чего не ждет, кроме смерти, а в Союзе вы нужны.
— Вы уверены?
— Не буду хитрить с вами. Нет, не уверен. У вас есть уверенность в своей правоте и ни кто не даст гарантии, что вы нас проведете сегодня также, как и тогда.
— Спасибо Георгий Ефимович. Я не знаю, за что я здесь буду умирать, но знаю, что в Союзе я делал оружие будущего. Это была цель. Но меня подрезала настоящая действительность, когда варварство выползло на поверхность и моим оружием хотели уничтожить своих сограждан.
— Ладно. До свидания.
Он протянул руку и тут же резкий запах у моего носа, растворил офицера перед глазами…
Очнулся я от вибрации. Гул турбин отдавался в ушах. Руки стянуты веревкой, болит голова. Плохой свет все же высветил, сидящих на против Георгий Ефимовича, толстомордого гражданского и двух других безликих людей с короткими автоматами Калашникова в руках.
— Очнулся, — спросил толстомордый. — Ну, слава богу. Скоро и дом.
Он посмотрел в круглое окно. Весь горизонт залит солнцем, мы плыли над облаками. Я закрыл глаза.
— Давайте знакомиться, Андрей Александрович.
Он стоял передо мной холеный, чистый, отглаженный.
— Я председатель комитета по новым вооружениям, Сергей Дмитриевич Л…
Это первая моя встреча, после возвращения, тайным образом в Союз.
— У нас с вами разговор будет без свидетелей, без магнитофонов, так сказать один на один. Я хочу вам предложить сделку. Я не буду вас убеждать, что это надо для родины, для вас. Сразу же перейду к делу. Вы нам патроны, компоненты, мы вам полную свободу, работу, хоть на старом месте, хоть на новом, гарантируем безопасность. Так как?
Я размышлял. Сначала мне не хотелось убивать живых людей новым оружием и я сделал все, что бы этого не было. Потом волей обстоятельств, я сам испытал оружие на людях. Выходит, я сам нарушил все принципы, ради которых страдал. Что делать? И я решился.
