Полуголые молодые рабы вереницей разносили на круглых подносах жареную рыбу, моллюсков в уксусе, вареных омаров, крабов и устриц. На столы, покрытые скатертями, лилась подливка с жареных кусков мяса. Копченых попугаев сменили блюда с фазанами, утками и лебедями, приготовленными каким-то особым способом, известным только одним поварам египетской царицы.
Целые поросячьи тушки были обсыпаны луком и сельдереем и залиты острым соусом. Были и бараньи окорока, и копченые языки, и бычьи сердца, и свиные печенки, овечьи легкие; различной величины вареные и копченые колбасы, начиненные телятиной и мясом дикобраза.
На столах лежали тяжелые круги желтого сыра, пироги, хлеб, лепешки. Мелкий красный перец и жидкая горчица, наподобие кашки, привлекли особое внимание привередливых гурманов. Миндаль, оливки с лангустами, смоквы, кислые лимоны, румяные яблоки, сливы, персики, фиги — все красиво и искусно разложено на металлических и керамических блюдах.
Новые кушанья доставляли горячими, остывшие тотчас же уносили. И только голые руки мелькали над столами да раскрывались рты, чтобы все проглотить.
Сизый дым от светильников бродил как туман. Ночные бабочки, привлеченные чарующей красотой огня, подлетев, сгорали, не оставив пепла.
В черном небе сияли звезды и луна — небесное светило во всем своем блеске улыбалось пирующим мужчинам и женщинам.
Когда хмель взбудоражил головы, сдержанный говор перерос в настоящий шум. Все громко говорили, хохотали, провозглашали тосты, и если это касалось царицы — все вокруг содрогалось от криков.
Клеопатра пригубила кубок под всеобщее одобрение. Вино было прозрачное, красноватого оттенка, пахнувшее орехом, кисло-сладкое на вкус. От одного глотка у неё защипало в горле. С беспечной улыбкой она надкусила яблоко, всматриваясь сквозь легкие слезы, омочившие ресницы, в пестроту красок: черные мантии выделялись среди пурпурных, зеленоватых, белых и желтых тонов; сверкали ожерелья, запястья, золотые бляхи, браслеты, кольца, бриллиантовые серьги в маленьких ушках красавиц отбрасывали крестообразное свечение.
Через какое-то время в голову Клеопатре ударила хмельная волна, да так сильно, что перед ней все поплыло.
Она прислушивалась к шуму пира, чувствуя, что её качает, будто на палубе галеры.
В это время послышалась веселая легкая мелодия, напев модной песенки про рыбака.
На соседней террасе, ярко освещенной множеством светильников, начали выступление акробаты. Они прыгали и кувыркались через голову, ходили на руках, ловко вскакивали друг другу на плечи. Один из них, совсем мальчик, взобравшись на шест, прыгнул вниз, дважды перевернувшись в воздухе.
