Да, Бауэн, возможно, красивее, но сумрачные серые глаза Себастьяна обладали неумолимой притягательностью. Посмотришь в такие – и все, пиши пропало, будешь счастлива услужить ему чем угодно. Глаза Бауэна… Зацепит взглядом, и не знаешь – то ли к нему броситься, то ли мчаться прочь.
Выходит, бесчувствие Кэдрин обернулось для нее сущим благом, потому что оборотень не вызывал в ней ни проблеска желания.
– А ты знаешь, что за приз? – спросила она, но Бауэн не слышал. Только что появились ведьмы – одну звали Марикета Долгожданная, а другую Кэдрин видела впервые. Она сказала: —Тебя так легко сбить с толку? Что ж, тем лучше для меня.
Бауэн скорчил недовольную гримасу:
– А они-то что здесь делают?
Кэдрин повела бровью.
– Собираются бороться за талисман. Они не пропускают ни одного состязания.
Ей было известно – оборотни никогда не покупают магических предметов, изготовленных «Домом ведьм» – этим мистическим торговым предприятием Закона. Кэдрин слышала сотни малодостоверных слухов относительно причины подобного поведения и время от времени сама задумывалась – где правда? Она не могла представить жизнь без удобств, которые предоставляет колдовство – как, например, обойтись без вампироустойчивых цепей или клеток, из которых тем же вампирам не сбежать? Все равно что жить без душа.
Сейчас, наблюдая за выражением лица Бауэна, Кэдрин задалась вопросом – не оттого ли его племя остерегается пользоваться магией ведьм, что боится их до мурашек на коже?
– Ты знаешь, что за приз? – повторила она.
– Мне точно неизвестно, – сказал он, не сводя взгляда с парочки ведьм. – Но я знаю о призе достаточно и предупреждаю, что готов убить за него. – Он наконец взглянул ей в лицо. – И если мне придется тебя убить, это может разрушить и без того хрупкое перемирие между оборотнями и валькириями.
– Значит, из-за брака Эммы и Лахлана мне следует отступить? Притом, что я всегда участвовала в состязании, даже когда ты был всего-навсего скулящим щенком.
Он пожал широченными плечами:
– Предпочел бы не причинить тебе вреда. Ни разу не ударил женщину, а ведь это пустяк по сравнению с тем, что творится во время состязания. Например, с какой жестокостью действовала ты.
– Оборотень, не вини игрока, вини правила игры. – Она отвернулась. Он ей не соперник. Подвернет собачка лапу – и назад, в конуру.
Вампир явился, материализовавшись из воздуха, тогда, когда она размышляла о том, как хорошо, что никто из его сородичей не участвует в состязании.
