«Это абсурдно. Уберите руку».
Но она оставила свою руку в его ладони.
– А чего вы ждали, милорд? Кассандра никогда не была желанным гостем.
Он улыбнулся:
– Ах да. Считается, что я пророчу гибель здешней Трои.
Вопреки собственной воле Эмма скользила взглядом по его сильным точеным чертам, мысленно перенося их на бумагу в ярких оттенках золотого, зеленого и черного. Если бы он стал позировать ей…
– Тогда зачем же вы сегодня пришли?
Маркиз притянул ее к себе, и по какой-то невообразимой причине Эмма это ему позволила. Другая его рука легла на ее талию, его пальцы казались странно легкими, когда он повел ее в вальсе.
– Может, я люблю танцевать? – подсказал он, подняв бровь, когда Эмма позволила себе сделать несколько па по коридору.
Она рассмеялась над нелепым ответом, над спектаклем, который он устроил, танцуя с ней в пустом коридоре. Глаза маркиза заискрились в ответ.
– А вы любите? – спросил он.
– Да, – ответила Эмма и задохнулась, когда он закружил ее быстрее, в такт с доносящейся снизу музыкой. Его движения были плавными, и Эмма закрыла глаза, ощущая крепкие руки партнера. Ни к чему считать такты, она порхала, а если и споткнется, его сильные руки поймают ее…
Эмма снова открыла глаза. Холденсмур медленно остановился в конце коридора. Его лицо было серьезным.
– Вам лучше?
У нее сдавило горло. Похоже, его участливость выбила ее из колеи. Он ей ничего не должен, хуже того, ее будущий муж выказывал ему только презрение.
– Да. Спасибо.
– Не стоит благодарности. – Маркиз странно улыбнулся. – Знаете, Кассандру и ей подобных можно только пожалеть. – Он большим пальцем поглаживал щеку Эммы. Ее сердце замерло. – Они от рождения отверженные.
– Да? – Ее мысли рассеивались от его прикосновения. – Да, конечно. Как это, должно быть, печально для вас.
– Просто конец света, миси Мартин. Совершенно не остается времени на более приятные вещи.
Мягкая насмешка в его тоне озадачила ее.
– Похоже, я не оценила шутку.
От его ласкового смеха у Эммы по рукам побежали мурашки. Маркиз покачал головой, будто упрекая ее за отказ посмеяться с ним.
– Вы сами шутка, милая.
Уязвленная, она отпрянула, и его рука сильнее сжала ее талию.
Эмма понимала, что назревает поцелуй. Она могла отстраниться. Но не сделала этого.
Ее глаза закрылись, когда губы маркиза коснулись ее рта. Теплые, мягкие. У них был вкус фенхеля, мяты и кардамона. Эмма порывисто прижалась к нему, шелестя юбками. Он был высок, и ее руки скользнули по его широкой спине к плечам. Как прекрасно быть таким сильным, не бояться того, что мир может бросить тебе вызов. Маркиз нежно играл ее нижней губой, потом слегка отстранился. Пальцы Эммы протестующе впились в него, призывая обратно. Поцелуй возобновился. Эмма открыла рот, чтобы вдохнуть, и его язык коснулся ее языка, исторгнув короткий возглас.
