От этих размышлений его отвлекло появление капитана Сен-Нектера в новеньком мундире, расшитом позолотой и лентами. Лакированные сапоги доходили ему до колен и сияли, словно зеркала.
Он поднял руку над головой и звонко прокричал:
– Приветствую вас, капитан Лефор!
Игроки прервали свое занятие и повернули головы в сторону человека, о котором в последние два дня только и разговоров было при дворе: ведь он расправился с шайкой самых грозных парижских головорезов, «Убийц из Сен-Жермена»; кроме того, его принял сам кардинал, а скоро ожидалось и его представление королю.
Кое-кто даже привстал, чтобы получше разглядеть странного субъекта, который, пусть даже по воле капризного случая, вот-вот должен был стать любимчиком Парижа раньше, чем королевская карета успеет прибыть из Лувра в Версаль!
– Здравствуйте, капитан Сен-Нектер! – отозвался Лефор. – Я безуспешно вас искал, выйдя от кардинала, а вы, кажется, должны мне сказать, когда и как я увижусь с его величеством.
– С вашего позволения, мы поговорим об этом позднее. Меня задержали по дороге сюда, а наши друзья ждут нас в особняке Ламбера. Вы готовы?
– Да, черт возьми! – вмешался Декрей. – Мы вас заждались!
– Полагаю, у нашего славного товарища, капитана Лефора, нет лошади. Завтра, капитан, вы должны потребовать лошадь у королевского судьи, так как его лучники не преминут вам продать лошадь. Лекуанье, найдите нашему другу карету или лошадь.
– Здесь есть гвардеец, который одолжит ему свою лошадь… – отвечал Лекуанье.
Не успел он договорить, как один из гвардейцев, игравший в карты и слышавший его слова, вышел вперед и обратился к Лефору с вежливым поклоном:
– Надеюсь, господин капитан, вы возьмете мою лошадь. Она в конюшнях и будет готова, как только я скажу своему лакею: он подведет ее вам к главным воротам.
– Благодарю вас, – сказал Лефор, все более теряясь оттого, что стал предметом всеобщей заботы.
– Ну, едем! – крикнул Сен-Нектер. – Не будем терять времени!
Раскланявшись с присутствовавшими, четверо мужчин ушли, весело переговариваясь между собой.
Особняк Ламбера высился на набережной Анжу, недалеко от улицы Сен-Луи-ан-л'Иль. Когда четверо мужчин прибыли туда, главный двор был освещен факелами и около двадцати лакеев хлопотали возле лошадей, разводя их по конюшням. Во всех окнах огромного и роскошного здания мелькали канделябры, а по стенам скользили тени гостей.
Вероятно, приглашенных было много: когда Сен-Нектер подтолкнул Лефора вперед, приглашая войти в парадный подъезд, флибустьер услыхал гул многочисленных голосов. У него сжалось сердце при мысли, что этот праздник задали в его честь; он никогда бы не поверил, что сможет так скоро прославиться. Однако будучи по натуре самонадеянным, он взял за правило ничему не удивляться, а потому с бравым видом выслушал, как лакей, исполнявший обязанности дворецкого, произносит его имя. Он не удивился, когда увидел, как многие присутствующие устремились ему навстречу, чтобы рассмотреть поближе героя дня, а проворнее других – Николя Ламбер де Ториньи, хозяин дома, молодой человек лет тридцати, щедро наделенный от природы всеми добродетелями.
