Карлик! Вилл вздрогнул. Эти руки! Чем-то такие знакомые. Где? Кто? Что? Но взгляд его уже сместился дальше.
Вот Мсье Гильотен — черное трико, длинные черные чулки, на голове черный колпак, руки скрещены на груди — стоит навытяжку возле своей кровавой машины; под небесами шатра над ним зависло лезвие, алчный, метеорно сверкающий нож, жаждущий рассечь пространство. Внизу, у колодок для головы, простерлась в ожидании мгновенной кары бутафорская фигура.
Вот Сокрушитель — сплошные жилы и канаты, железо и сталь, поставщик костей, дробитель челюстей, выжиматель соков.
Вот Глотатель лавы Везувио с ошпаренным языком, опаленными зубами, изрыгающий дюжины шаровых молний в чертовом колесе шипящих огней, расписывающих тенями шатровый свод.
В кабинах рядом еще три десятка уродцев таращились на летящие огни, пока Глотатель лавы, оглянувшись, не заметил посторонних и не утопил сотворенные им солнца в кадке с водой.
Вверх взмыли клубы пара. Все замерли, образуя живую картину.
Затихло некое жужжащее насекомое.
Вилл живо повернулся.
На самом большом помосте, держа в украшенной розовой наколкой руке иглу для татуировки, словно стрелу для духового ружья, стоял мистер Мрак, Человек с картинками.
Вся кожа его была щедро разрисована. Голый по пояс, он колол сам себя длинной иглой, добавляя новую картинку на левую ладонь. Когда же насекомое в его руке перестало жужжать, он круто повернулся. Однако Вилл, устремив взгляд ему за спину, воскликнул:
— Вон он! Вон мистер Кугер!
Полицейские и врачи встрепенулись.
За спиной мистера Мрака стоял электрический стул.
На этом стуле сидел дряхлый человек, которого мальчики перед тем видели хрипящим и распластанным в виде кучи костей и белого воска на сломанной карусели. Теперь он был выпрямлен подпорками и пристегнут ремнями к аппарату, насыщенному грозовой энергией.
— Это он! Тогда он… умирал.
Пузырь взлетел на ноги.
Скелет завертелся на месте.
Прыщ блохой скакнул на опилки.
Карлик выронил карты, и взгляд его, то безумный, то бездумный, забегал вверх, вбок, вперед.
«Я знаю его, — сказал себе Вилл. — О боже, что они сделали с ним!»
Продавец громоотводов!
Он самый. Смятый, сплющенный, искалеченный неким страшным воздействием — словно плоть его сжали в кулак…
Продавец громоотводов.
Но тут с замечательной быстротой произошли две вещи.
Мсье Гильотен прокашлялся.
И нож вверху, в шатровых небесах, устремился вниз, подобно атакующему ястребу. Шепот-шорох-свист-грохот-треск — бабах!
