-- А чего это вы там выглядываете? Мед ищете, да?
-- Нет, не мед, -- ответил из-за ткацких станов Сианн, -- я и так знаю, где он стоит.
Мадре, проигнорировав вопрос, выудил со дна одного из сундуков пару мягких туфель без задников и, подойдя, осторожно надел мне на ноги. Потом проследил глазами за Сианном:
-- А ты тут, похоже, не в первый раз...
-- Ну... Я всегда нахожу тут мед, когда приезжаю. А что? -- Сианн снял с полки большой узорчатый кувшин и задумчиво понюхал содержимое.
-- А потом вы тоже пойдете в термы? -- брякнул Люб.
Черноволосый уставился на него:
-- И не думайте! Я так не напиваюсь и песни не ору... Я их пою.
-- Мы тоже не орали, мы тоже пели... У меня сестра -- менестрель. Вот, -- Люб покраснел до потери веснушек, а Темулли фыркнула.
-- Может, здесь и чашки есть? -- уныло спросила я, чувствуя себя выбитой из колеи и невероятно усталой.
-- Есть, моя леди, -- Сианн указал на полку, на которой в ряд стояли чаши, чашки и чашечки. Я дохромала до полки и взяла посудину:
-- Налейте мне...
Сианн, учтиво кивнув, исполнил просьбу.
-- А мне -- не надо, -- наморщив нос, заявила зеленоволосая девочка.
-- И мне не надо, -- смущенно промямлил Люб.
-- А попросить ты не могла? -- проворчал Одрин. -- Обязательно надо самой вскакивать?
Я искоса взглянула на старшего мевретта:
-- Могла попросить, видимо. Но предпочитаю справляться сама. И... -- мне вовсе не хотелось его обижать, ну какой леший за язык тянет? Я посмотрела на кольцо на пальце... может, зря? Может... ну я вовсе ему не подхожу, резкая, грубая, да еще и человек... Грустно...
Я поболтала содержимое и подняла чашу:
-- За то, что мы здесь встретились. И за Сатвер! Чтобы ни одна из его тайн не... осталась неразгаданной! -- я выпила залпом. Ну их, эти элвилинские обычаи смаковать и не торопиться.
Одрин вздохнул, досадуя, что мыслями я уже в городе. Скучно выхлебал мед и подошел к окну.
Зато Люб покосился на меня с уважением: "А знаете? У нас с Тему так, конечно, выходило, но шибало здорово"...
-- Сатвер? -- встрепенулась Темулли. -- А причем тут Сатвер?
Подскочила и заозиралась по сторонам.
-- Что такое? -- встревожился Люб.
-- Где мое платье?! Куда оно делось?
-- Какое платье?
-- Мое, старое...
-- Это не та тряпка на кровати? -- Сианн указал нужное направление и, опять пренебрегши чашкой, приложился к кувшину. Девочка коршуном бросилась на искомое, обшарила складки, выхватила измятую бумажку и спрятала в рукав рубахи. Люб быстро глянул на подругу. Скривился, словно усилием воли прогонял какие-то противные мысли, знать не зная, как сильно сейчас похож на старшего мевретта.
