Когда мы остались вдвоем, Кряхов рассказал мне, что у Федосова за пьянку отобрали комсомольский билет и решили отправить на самый опасный участок обороны.
— Значит, все прибывшие сюда отбывают наказание?
Кряхов ответил:
— Да.
— Тогда ответь: за что тебя направили к нам?
Он немного помолчал, подумал, потом заговорил тихим голосом:
— Я политработник, отвечаю за все, в том числе и за моральное состояние людей, за их проступки. Но люди эти ведь не потерянные для нас. Вот и хочу помочь им тут искупить свои ошибки...
Мы разговорились, что называется, по душам, и под конец я попросил Кряхова передать командиру полка: уходить снайперам с этого участка нельзя, мы должны отомстить за Сашу Грязева, помочь новичкам; просим только суточный отдых на прежних позициях.
Помните детские «загадочные картинки»? Причудливое переплетение штрихов, линий. И задача — «найди мальчика!». Забавная игра.
Сколько таких «картинок» пришлось нам разгадывать среди сталинградских развалин! Только проигрывать в той игре нельзя было.
За много дней, проведенных на Мамаевом кургане, снайперы не отдыхали ни днем, ни ночью. Гасла инициатива, терялась изобретательность. Мы знали, что под каждым бугорком может скрываться опасность, но нас постепенно одолевало безразличие. Ведь если для выстрела снайперу требуется несколько секунд, то для того, чтобы обнаружить цель, приходится часами напряженно следить за передним краем противника. Но что может заметить смертельно усталый человек? Ничего, или просто подставит свою голову под пулю. И появлялось бессознательное стремление уклониться от поединка.
Поэтому командир полка дал нам суточный отдых. Наш участок обороны усилился группой бойцов лейтенанта Федосова, опасность полного окружения миновала, и мы могли теперь немного поспать. Но перед тем как забраться в свои «спальни» — ниши под берегом оврага, мы рассказали и показали новичкам, чем опасны траншеи на Мамаевом кургане. Для новичков курган, вероятно, казался безлюдным.
Проспали мы целый день. Разбудил меня стук котелка над самым ухом: принесли ужин.
После гречневой каши с мясом и горячего чая снова потянуло в сон. Время, отпущенное командиром полка на отдых, еще не истекло, и мы опять нырнули в ниши.
Проснулись через несколько часов, когда ухнул разрыв мины в овраге.
Где-то рядом строчил фашистский пулемет. Трассирующие пули, как в вату, впивались в нависшую над нами стену оврага. Я заметил это уже возле перископа на снайперском пункте. Наблюдал не ради любопытства: надо обнаружить пулемет и заткнуть ему глотку, если не сейчас, в темноте, то с рассветом. Обнаружить его можно было по светящейся трассе пуль, но пулемет быстро умолк.
