Было ли мое решение правильным? Этого никто не знает. Но я был твердо убежден, что поступаю так, как лучше для Стэнли. Этого он был вправе от меня ожидать.
* * *
Наш милый Стэнли. Каждый день начинался с того, что он залезал к нам в кровать и устраивался между мной и Паулой для долгих утренних приветствий. Всякий раз, глядя на него, я улыбался; просто не мог удержаться от улыбки. Его веселый нрав, его удивительное добродушие вносили радость в мою жизнь.
Он не был ни таким спокойным и склонным к созерцанию, как Джулиус, ни таким смышленым и ловким, как Девон. Но в нем было больше веселья, чем в любой другой из известных мне собак. Мне доставляло наслаждение следить за тем, с какой страстью он гоняет по лугу мяч или кидается за ним в воду. Это дело — а он относился к нему очень серьезно — приносило ему невероятное удовольствие.
Мой дорогой лабрадор, без пяти минут покоритель океана… И вот теперь его благородное сердце — главное его достоинство — внезапно ему изменило. Это казалось ужасно несправедливым.
В третий раз мы посетили ветклинику теплым летним днем. Плохие новости, которые, увы, опять преподнесла нам д-р Кинг, не стали для меня сюрпризом, и я не слишком удивился, когда Стэнли подошел, виляя хвостом, и положил голову мне на колени: таким образом он обычно проявлял заботу обо мне, если чувствовал, что мне плохо. Я в ответ почесал ему за ухом.
Стэнли всегда таскал что-нибудь по дому. Любил каждое утро приносить в дом газету, важно вышагивая с ней, как если бы, к примеру, нес в зубах фазана. Он знал, что его за это похвалят и дадут кусочек печенья.
В кабинете Бренды, он извлек из корзинки для мусора бумажный стаканчик, стал прогуливаться с ним взад и вперед, гордо подняв голову и помахивая хвостом.
«Мне кажется, пришло время его усыпить, — сказал я, запинаясь. — Как вы считаете?»
Д-р Кинг кивнула. «Если это говорит тот, кто так любит своих собак, то я думаю — время пришло».
У меня не было другого выбора. Он будет все сильнее уставать и мучиться, особенно теперь, когда наступили теплые дни. Возрастет угроза сердечных приступов и судорожных припадков. Страшно подумать, что может случиться с ним на прогулке или когда он будет плавать в пруду. Я боялся, вдруг он умрет прямо у меня на глазах.
Значительную часть энергии он уже растерял, видеть это было для меня особенно мучительно. Только теперь я смог в полной мере осознать, что здоровье его ухудшалось на протяжении многих месяцев. Сверх меры занятый Девоном, я ничего не замечал, хотя раньше подобная перемена бросилась бы мне в глаза сразу. По мнению Бренды Кинг, мы все равно не смогли бы повлиять на ситуацию. Однако ощущение вины меня не покидало.
