К вечеру, усталые, мы приплелись в отель. Энтони уже вернулся и приветственно замахал нам руками, когда мы вошли в ресторан.
– Что вы узнали? – нетерпеливо спросила я.
– Всего понемногу. Но о деле потом, не здесь, позвольте, я закажу вам по собственному выбору.
Я кивнула.
– А вам, Фрэнк?
– Валяйте.
Энтони подозвал официанта и что-то сказал ему.
Принесенное оказалось вполне съедобным, я поела с аппетитом и похвалила Энтони.
У меня в номере он сообщил, что ни морги, ни полицейские участки, к счастью, не имели ничего общего с нашими без вести пропавшими. Пленка оказалась картой какой-то местности со странными значками и серией цифр, по всей видимости, – текст. В конторе ему удалось выяснить, что дела филиала идут неплохо, никаких чрезвычайных событий за последнее время не произошло, а их коды не подходят для расшифровки текста на микропленке, поэтому придется слетать во Фриско, он уже заказал билеты на сегодня. Наш отчет выслушал с интересом и потребовал карты. Но сравнение их с картой микропленки ничего не дало, нельзя было с уверенностью утверждать, ни что на микропленке часть этого района, ни обратное.
– Не стоит так огорчаться, Лиз, я уверен, мы расшифруем текст и определимся с местностью. Фрэнк, вы готовы завтра начать облет района?
– Да.
– Прекрасно, желаю вам удачи!
– К черту.
– Собирайтесь, Лиз, я зайду за вами через полчаса.
Я задержала Фрэнка. Он был высок для меня, и мне пришлось чуть запрокинуть голову, чтобы хорошенько взглянуть ему в глаза и сказать:
– Постарайся не пропасть и отыщи мне его!
– Не беспокойся, детка, все будет в порядке, – улыбнулся он.
Во Фриско мы прилетели глубокой ночью. Мне никого не хотелось будить, и я отыскала в сумочке ключи, когда, хлопнув дверцей, такси укатило.
– Позвольте, дорогая, помочь вам, – вдруг рядом раздался голос Энтони.
Я вздрогнула и выронила сумочку вместе с ключами.
– Какая вы неловкая. Чего вы так испугались? Да, я остался и собираюсь провести остаток ночи в вашем доме, я сознательно иду на эти жертвы, чтобы скорее приняться за дело, конечно, если вы не возражаете, – сказал он, отыскивая внизу ключи и сумочку, в ответ на мою растерянность.
Я еще раздумывала, когда он открыл калитку, взял мой чемодан и уверенно, не взглянув на меня, зашагал к дому.
Остается развести руками и последовать за ним. Интересы дела превыше личных симпатий, то есть антипатий.
– А вы хорошо знаете дом, – была вынуждена признать я, когда он, не включая света, привел меня прямо в спальню и, оставив чемодан, выжидательно посмотрел на меня.
