– А поморы что, Василий Михайлович? Тоже по царскому указу в Ангарское княжество на кочах шли? – спросил о проходивших по Енисею поморах Василий Артёмович.
– Какие такие кочи, в Москве о них разговору не было, – нахмурился Беклемишев.
– Десятого дня прошли. Мимо острога, к берегу не приставали, вечером шли. Значит евойные дела, князя ангарского, – пристукнул кулаком по столу Измайлов.
– Так то мне ведомо, что поморы ходят к ангарцам по Енисею-батюшке. Обратно пойдут по весне, можно будет и пощипать их. Хотя, царь наш Михаил Фёдорович, препятствовать тому повеленья не давал. А теперь, видишь что – людей на Ангару шлёт, – наливая ковшиком из лохани ягодной вытяжки, отвечал глава ангарского приказа.
– Так они к ангарским послам не заходили.
– Стало быть, покуда не ведают о сём, – пожал плечами Беклемишев и вытер мокрые усы рукавом.
– К ангарцам когда пойдём? Они тут обретаются, в церковной пристройке, наверху, – спросил Измайлов, озабоченно поглядывая на приказного голову.
– У тебя снеди хватит, прокормить всех? Четыре с половиною сотни человек, – в свою очередь спросил Беклемишев, вставая с лавки.
– Прокормим! Да там женщины да дети во множестве, а они едят немного, – беззаботно ответил Василий Артёмович, махнув рукой. – А по весне отправим их вверх по реке.
– Ну, пошли чтоль, – покачав головой, Беклемишев взялся за ручку двери.
Во дворике, образованном зданием церкви да двухэтажной пристройкой к ней, ангарцы варили себе обед. Помимо Карпинского и Грауля, с ними находилось ещё двое – пожилой, но крепкий крестьянин Макар и обученный Иваном Микуличем современной в миру грамоте, молодой парень Онфим, внук Макара. Онфим должен был вести переписку с Москвой, ежели таковое потребуется. Макар, помимо возложенных на него обязанностей денщика, в свободное вермя весьма умело ставил силки на беляков, которых особенно много было в долинах мелких речушек, где рос густой ивняк. Вот в котле сейчас как раз и варились три разрубленные и потрошёные тушки крупных, под четыре килограмма, зайцев. Уже доходила картошка, в воздухе разносился аромат варева и желудок требовал пищи.
– Всё, снимаем! – Карпинский уже был не в силах смотреть, как смачно булькает бульон.
– Чичас, травки токмо добавим. – Макар, натянул рукав на ладонь и снял котел с огня.
– Макар, чтобы мы без тебя делали? – Грауль, получив от крестьянина миску со своей порцией, с благодарностью посмотрел на него.
– Знамо что! Как оглашенные по лесу бы бегали, – заулыбался Макар, припомнив ангарцам про то, как они охотятся – больше пугая случайного зверя, чем выслеживая или карауля верную добычу. Разложив всем по порции, Макар и сам принялся за еду, с удовольствием обсасывая косточки. Когда дно котла уже виднелось, а ангарцы, закутавшись в захваченные с собой одеяла, сытым взглядом смотрели на огонь костра, Енисейск вдруг разом наполнился гомоном и суетой. Забегали люди, послышались властные окрики.
