- Я не смотрю на тебя. Я ухожу.
- Уходишь? Куда?
- Просто ухожу. Мне хочется немного побыть одному.
- Ладно, как хочешь, - холодно бросила она.
Боб в нерешительности повернулся к двери. Он не знал, куда пойти, ведь повсюду с ним будет рыжеволосая девушка. Она будет преследовать его всю жизнь; из-за неё он всю жизнь будет себя упрекать. Он знал, что там, у неё в квартире, что-то было не в порядке - но оказался неспособен убедить в этом других. А теперь произошла трагедия, которое он мог предотвратить...
Шейла слышала, как он направился к выходу. Потом остановился, и она поняла, что означает эта тишина: Боб ломал себе голову над чужой проблемой и печалился о покойной. Открылась входная дверь, и ей показалось, что она слышит тихие голоса. Она вскочила и побежала к двери.
- Боб? - вполголоса окликнула Шейла.
Муж слегка приоткрыл дверь.
- Все в порядке, дорогая, - ответил он так же тихо. - Просто здесь кто-то спрашивал дорогу.
Дверь закрылась. Шейла пожала плечами. Сегодня у неё был сумасшедший день. То, что кто-то в это время мог заблудиться, вполне соответствовало событиям этого дня - так же, как двойная порция джина, которую она себе налила, и её слезы, капающие в стакан.
* * *
Свентон расхаживал взад и вперед по квартире Розы Филдинг. Убийство или самоубийство? Инспектор склонялся к версии самоубийства. Для убийства не было никаких доказательств, если не обращать внимания на скалку и некоторые угрозы. Джереми Стоун вроде бы имел мотив, но может ли мужчина с его перспективами на будущее быть настолько глуп, чтобы совершить убийство? Правда, у него был ключ от квартиры, и он мог войти незамеченным. Свентон намеревался ещё раз поговорить с молодым адвокатом. Таинственный политик теоретически тоже имел мотив; возможно, он вовсе не был в отъезде; может быть, он тайком вернулся. Он тоже должен был иметь ключ. А остался ли ключ у Дэвида Эктонбери? Ведь Роза наверняка ему давала? К тому же следует учесть утверждения Филлис Эктонбери и Нормы Джонс о том, что Роза определенно не совершила бы самоубийство. Женщины в этом прекрасно разбираются.
Но собственные слова Розы говорили против любых версий убийства. Она сама утверждала, что у неё все в порядке и её никто не беспокоит. У Свентона не было впечатления, что он говорил с женщиной, которая опасалась за свою жизнь. Она отнюдь не казалась беспомощной - скорее у неё был вид человека, который ничего не страшится - и самоубийства тоже. Роза получала все, что ей хотелось; она делала то, что доставляло ей удовольствие, не обращая внимания на последствия.
