Так предки наши искони веков, всей душой привязанные к единовластию, отстаивали царя от мнимых злоумышлении олигархии. Грозная демонстрация против Вельского может служить образцом характера почти всех древних и позднейших волнений народа русского. Чувство справедливости и уважения к закону в его крови; неспособный увлекаться фантазиями и химерами,
тяжелый на подъем во всех тех случаях, когда его намеревались «сбить на пустую», русский человек всегда был готов грудью отстаивать права законной власти и мятежом реагировал против преступных на нее покушений. Вельский, опасаясь ярости народной, спрятался в царской опочивальне, куда проникали, однако же, завыванья и крики освирепевшей черни, требовавшей головы злодея… Волнение утихло, когда народу, от имени царя, объявили об увольнении Вельского из боярской думы и'ссылке его в Нижний Новгород, куда он вскоре был отправлен на воеводство. Недавние вопли негодования и бешенства сменились радостными кликами и пожеланиями многих лет царю Феодору Ивановичу.
Народ был прав, так как его возбудили к мятежу похвальные чувства любви и преданности к государю; но не виноват был и князь Вельский, на которого те же бояре-завистники сплели и распустили в народе небылицу. Миролюбивая развязка мятежа, грозившего опасностью боярам, набросила, однако же, весьма неблаговидную тень на правительство, т. е. на Годунова, бывшего душою боярской думы. Присудив к ссылке невинного Вельского, правительство выказало постыдную робость в виду разыгравшихся страстей народных; раз сделав уступку, оно уже не должно было, по усмирении мятежа, прибегать к карательным мерам, преследуя зачинщиков… Бессильное против вооруженной массы, вошедши с нею в переговоры, правительство обрушило свое мщение на несколько отдельно взятых личностей, признанных за зачинщиков и подстрекателей. Они были бы пощажены, если бы, обвиняя Вельского в небывалых преступлениях, не касались Годунова; первого они оклеветали, сказанное ими о втором было почти правда; но Годунов напомнил народу пословицу о Шемякиной суде, отправив невиноватого Вельского в ссылку и той же участи подвергнув Ляпуновых и Кикиных, возбуждавших народ к противодействию его властолюбивым замыслам… Молва затихла; большинство в наказании подстрекателей видело безукоризненную справедливость; к тому же внимание его, кроме того, было отвлечено от Годунова торжеством венчания на царство Феодора Ивановича, венчания, назначенного на 31 мая 1584 года.
