— Ты видел это?
— Да. Много десантов назад. Пустая была планета.
— Сколько материала гибнет, — сказал Рубченко и вдруг прохрипел; — Х-хосподи! Так здесь ядерного оружия навалом! Как они выжили, Угол третий?
— Не успели передраться, — равнодушно сказал Киселев. — Сейчас это неважно. Ты радиус действия водородной бомбы знаешь?
— Откуда мне знать? Говорили, правда… на лекции…
— Ну-ну?
— Забыл. Склероз одолевает.
— Отвратительная планета, — сказал Киселев. — Никто ничего толком не знает. Бомбы, ракеты, дети… Мерзость. А ты говоришь, уполномоченный. Он больше нужен нам, чем им; хоть радиус действия узнаем.
— Не посмеют они бросить, ведь на своих!
— Могут и посметь.
Они замолчали. Стукнула дверь, быстро прошел Сурен Давидович. Степка, как ни был потрясен, удивился: Сур совершенно тихо дышал, без хрипа и свиста.
Где же его астма?
— Мальчишка сквозь землю провалился, — сказал Сур-Квадрат сто три. — Объявляю его приметы.
— Объявил уже, — прошелестел Рубченко. — Приметы его известные…
— Почему он скрывается от тебя? — спросил гитарист.
— Умен и подозрителен, как бес. Прирожденный разведчик.
Киселев выругался. Степан все-таки покраснел от удовольствия, Отругавшись, Киселев сказал:
— Не будем терять время, десантники. Квадрат сто три, корабль не охраняется, обстановка складывается сложная. Справишься? Там еще Девятиугольник. Предупреждаю; лучеметами не пользоваться!
— Есть, — сказал Сур. — Пятиугольник, машину!
— Вызываю.
— Машин хватает? — спросил голосом Сура Квадрат сто три.
Киселев ответил:
— Штук тридцать. Пока хватает.
— Я вижу, вы времени не теряли в самом деле.
Они замолчали. Наверно, Квадрат сто три смотрел в окно — голос Сура проговорил: «Какой сильный ветер. Пыль».
— Не теряли… — подтвердил Киселев. — Айн момент! Квадрат, ведь ты был а малом посреднике!
— Конечно. Ты меня выпустил.
— Ты же не в курсе насчет детей. Сюрпризец. На этой планете детеныши… (В это время Рубченко густо крякнул, и Степка не расслышал последнего слова).
Квадрат сто три прохрипел; «Что-о-о?», а Угол окрысился!
«То, что я говорю! И нечего чтокать! До шестнадцати лет примерно — сейчас в школе уточняют».
Степка снова прихватил зубами кулак. Говорят; «детеныши» и что-то скверное «уточняют в школе», и Федя-гитарист кричит на Сура, а тот своим привычным, грустным голосом говорит:
— Какая неожиданность! До шестнадцати лет — третья часть всего населения. Третья часть, скажи! А до сигнала наводки еще семь часов, ах как нехорошо… Нужно очень охранять наводчика.
