Если посмотреть на последние 150-160 лет функционирования России в мировой капсистеме, то очевидны две стратегии. Первая, условно называемая "стратегией Александра II", заключается в том, что Россия — часть мировой системы, ее верхушка — часть, хотя и не очень желанная, мировой верхушки, экономика — финансово несамостоятельный сырьевой придаток. В этом случае в стране наблюдается нарастающая социальная поляризация, взаимоотношения верхов и низов приобретают характер отношения если не двух рас, то двух наций. Результат: три революции в 1905-1917 гг., Гражданская война, распад. Теоретически России после этого вообще не должно было существовать — её должны были поделить на части. Однако национал-большевики во главе со Сталиным собрали страну.
Россия выскочила из смертельной западни. И реализовалась вторая стратегия — "стратегия Сталина", согласно которой Россия не часть мировой Системы, но Антисистема. Ее отличительные особенности: развитие ВПК и контроль центральной власти за потреблением верхов. Последнее — важная составляющая русской истории. В условиях, когда совокупный общественный продукт невелик, одна из главных задач центроверха — контролировать потребление верхов, не дать им прожрать страну и довести до белого каления народные массы. Контроль за потреблением вводится не из-за любви к низам, но прежде всего для сохранения служилой иерархии.
Это правило "учета и контроля" русская власть соблюдала практически всю свою историю за исключением двух случаев. Первый раз она нарушила это правило в 1860-е годы, когда сама власть олигархизировалась и вместе с верхами принялась грабить страну. Результат — 1905 и 1917 годы, "чемодан, вокзал, Париж…". И второй раз — с конца 1980-х, когда власть вместе с олигархами, превратившись в макро-олигарха, начала нещадно грабить население. Исход этого "предприятия" пока неизвестен.
За последние полтора века Россия "прокрутила" две принципиально разные стратегии интеграции в мировую капиталистическую систему. Обе они оказались неудачными. И говорит это об одном: когда страна с низким уровнем совокупного общественного и прибавочного продукта втягивается в капиталистическую систему, единственный выход для ее существования — автаркия, то есть "социализм в одной, отдельно взятой стране". Но как показал советский опыт, при демонстрационном эффекте капсистемы это весьма трудно, если не невозможно. При виде капиталистического изобилия наша элита, простите за выражение, ссучивается. С конца 1950-х годов советская элита начинает получать чувство глубокого удовлетворения, всё более превращаясь в элемент капсистемы. Окончательным условием интеграции в капиталистический мир с получением капиталистической бочки варенья и капиталистической корзины печенья были сдача и слом СССР частью советской же верхушки, т.е. горбачёвщина, от каинова пятна которой мы не избавились до сих пор.
