– Стоять, ждать… А утро все ближе… – пробормотала Ксения – Нет, я лучше сама побегу по этим дюнам, я буду стучать в ворота, не может быть, чтобы мне не открыли!..
– Дура – она дура и есть, даже на острове Авалоне, – заметил боцман. – Обязательно тебе то реветь нужно, то мчаться куда-то! Впрочем, что с бабы возьмешь…
– Если бы у тебя был ребенок… – начала Ксения.
– Трое сыновей, – отрубил боцман – Если только живы.
– Трое? – изумилась Ксения – Где же они у тебя?
– На войне остались… – и, не желая разговаривать на эту печальную тему, боцман стал озираться, покусывая то губу, то кончики усов. – Да-а… Одни камни…
– Чего ты ищешь?
– Дверь.
– Спятил?!
– Сама спятила. Во что мы вмонтируем экран? А?
И тут боцман сгоряча предложил такой вариант монтировки экрана, что Ксения дала ему оплеуху. Они отвернулись друг от дружки и долго сопели.
– Ладно, – сказал наконец боцман – Я сказал командиру, что найду пацана, и я его найду.
Он отстегнул и бросил плащ, лег на живот и по-пластунски пополз к трубе мельника.
– Постой! – крикнула вслед Ксения – Не оставляй меня здесь! Я боюсь! Я сойду с ума!
– Куда уж дальше-то… – проворчал боцман уже у самой трубы – Ну, черт с тобой, ползи сюда.
– Боюсь, – отвечала Ксения – И не умею я ползать!
– Ну, тогда сиди и жди.
– Нет, я здесь одна не останусь!
– Тогда ползи.
– Не могу. Ай! Не оставляй меня здесь!
Боцман, уже готовый спускаться в трубу, остановился.
– Единственная дверь, которую мы здесь можем раздобыть – вон там, – и он постучал по трубе. – Если хочешь попасть в Кер-Ис, поползешь. Нет – так жди.
Ксения в панике оглянулась. Действительно, изготовить дверь из подручных материалов было совершенно невозможно – разве что обтесать гранитную плиту и повесить ее в расщелине между скалами. Поняв это, Ксения решительно опустилась на четвереньки и осторожно двинулась в путь.
– На пузе ползи! – прикрикнул на нее боцман. И сам же захихикал, глядя, как она мается, не в силах продвинуться на сантиметр.
– На локтях подтягивайся! – принялся командовать боцман – Ноги в коленках сгибай! Да подол-то задери!
Взмокшая, облепленная песком Ксения добралась до трубы и вцепилась в нее, как утопающий в соломинку.
– Молодец, – одобрил боцман Гангрена – Толк из тебя выйдет… а бестолочь останется… Теперь я полезу в трубу и крикну оттуда.
Он действительно, ногами вперед, ухнул в широкую трубу и через минуту загудел снизу, чтобы Ксения тоже спускалась. Она, естественно, крикнула, что боится и никогда в эту преисподнюю не полезет, но боцман, видно, понял, какая здесь нужна педагогика, и ничего не ответил. Потосковав и поняв, что одиночество страшнее любой трубы, Ксения села на нее и опустила вниз ноги. Оказалось, боцман только того и ждал. С диким визгом Ксения приземлилась в здоровенной печке. Боцман задом наперед выкарабкался из нее в комнату.
