— Привет, мистер Терол! — закричал Боб. — Выдержите меня день-два?
Моряк улыбнулся.
— Надеюсь. Ты не самая плохая помеха.
Боб в шутливом недоумении распахнул широко глаза и перешел на французко-полинезийский диалект, использовавшийся на островах.
— Кто-то причинил больше беспокойств? Вы должны познакомить меня с этим гением.
— Ты знаешь его, вернее их. Мэй Чарли и молодой Хэй несколько месяцев назад пробрались на борт и умудрились не попадаться на глаза, пока было уже слишком поздно их высаживать. Пришлось кое-что им объяснить.
— А зачем они это сделали? Все на корабле они уже давно видели.
— Чарли хотел доказать, что он может быть полезен, и получить постоянную работу. Хэй сказал, что хочет побывать в Морском музее в Папеете, и чтобы взрослые не говорили ему, что смотреть. Мне было даже жаль, что пришлось продержать его на борту, пока мы не вернулись.
— Я не знал, что Норман интересуется естественной историей. Это что-то новое. Интересно, с чего бы это? Меня не было пять месяцев. Должно быть, что-то его заинтересовало.
— Кстати, я не ожидал тебя так рано. Что случилось? Тебя выкинули из школы?
Последнее было сказано с улыбкой, чтобы мальчик не обиделся.
Боб скорчил гримасу. Он не продумывал рассказ в подробностях, просто решил, что если он сам не мог понять причин решения школьного врача, то нет ничего странного, что он не может объяснить.
— Док в школе сказал, что мне лучше некоторое время побыть дома, — ответил он. — Он не объяснил, почему. Насколько я знаю, я в порядке. А Чарли получил работу?
Боб догадывался об ответе, но хотел сменить тему разговора.
— Как ни странно, он ее получит, хотя пока ему об этом говорить не нужно, — сказал моряк. — Он хороший матрос, и я подумал, что если он выкидывает такие трюки, то пусть уж будет под присмотром. Поэтому я попросил, чтобы его назначили ко мне. А теперь тебе лучше уйти!
Терол дружески подтолкнул мальчика к мостику, ведущему к тесному пассажирскому отсеку.
Боб пошел, на время забыв о своей главной проблеме. Его поглотили воспоминания о друзьях и размышления о том, чем они были заняты в его отсутствии; как обычно, он редко обменивался с ними письмами. Сам остров он считал своим «домом», хотя проводил там мало времени, и на какое-то время его мысли были типичны для соскучившегося по дому пятнадцатилетнего мальчика.
Вопрос Охотника, спроецированный на голубой фон гавани, когда Боб склонился над перилами кормы, не мог быть задан в лучшее время. Чужак напряженно рассуждал. Он понял, что ему понадобится гораздо больше информации, прежде чем он сумеет выследить врага. Его Хозяин, несомненно, мог дать часть этой информации.
