Взор мой исчерпал себя у пределов зримого,
Силы мои исчерпали себя у пределов вещественного,
Я стою у Недостижимого -- и довольно!
В теле моем пустота и великий покой!
Ты почуял этот великий покой и потому сам успокоился.
Я снова заиграл, презрев покой, и слил мелодию с неотвратимым течением жизни. Звуки полились беспорядочно и вольно, как сплетаются дикие травы. Разливалась песнь Широко, но не достигала предела, замирала вдали -- и не открывалась. Она уносилась в Беспредельное, погружалась в Незримое. Иным казалась она смертью, иным -- жизнью, иным -- внутренней полнотой, иным -внешним блеском. Так растекалась и рассеивалась она в целом мире, и не было в ней ничего постоянного. Обыкновенные люди слушали ее с недоверием, и лишь мудрые ей внимали. Ибо мудрые проникают в суть вещей и следуют велениям Судьбы. Действие Небесной пружины не проявляется вовне, а пять органов чувств чутко внимают. Слова не звучат, а сердце поет: вот это зовется "Небесной музыкой". Род Янь воздал ей хвалу в гимне:
Слушай -- и звука ее не услышишь.
Смотри -- и формы ее не увидишь.
Небо заполнит, заполнит и Землю,
Шесть Полюсов обнимет собою.
Ты захотел послушать ее, не смог сердцем принять ее -- вот и пришел в смятение.
Музыка начинается от страха, а страх внушает почтение. Я продолжил спокойно, и ты тоже успокоился. А закончил я смятением, смятение же ведет к помраченности. Тот, кто помрачен, живет по истине. Вот так можно вместить в себя Путь и хранить его в себе.
Когда Конфуций странствовал на западе в царстве Вэй, Янь Юань задал вопрос наставнику Цзиню:
-- Что вы думаете о поведении учителя?
-- Твой учитель дошел до крайности, как прискорбно!
-- Что это значит? -- спросил Янь Юань.
-- Когда, совершая обряд, соломенное чучело собаки еще не показывают собравшимся, его хранят в корзине, покрытой узорчатым платом, а предок и распорядитель церемонии не смеют коснуться ее, не проведя в посте день.
-- Когда же обряд совершен, чучело выбрасывают и прохожие топчут его тело, солому же просто забирают на растопку. Если кто-нибудь подберет это чучело, снова положит его в корзину и, странствуя, положит его под голову, ему приснится страшный сон, и у него заболят глаза. Твой учитель из тех, кто подбирает лежалые чучела собак, которыми пользовались еще во времена древних царей, созывает учеников, странствует вместе с ними, да еще и кладет чучело себе под голову. Поэтому на него повалили дерево в царстве Сун, ему пришлось бежать из Вэй, он терпел лишения на границе Чэнь и Цай, семь дней оставался без горячей пищи и чуть не умер с голоду -- чем это лучше болезни глаз?
