Припомнив все, что ему было известно о нечаянной попутчице, Анатолий решил не придумывать в свою защиту оправданий, а довериться ей так, как доверился бы на его месте Тимофей Кириллович. Подъем давно кончился, он сел на передок рядом с Сосулей и, как когда-то Летягин, излагавший на мансарде планы спасения города, начал вести речь издалека. Рассказал о пронизывающем весь материальный мир единстве, о подобии человека Богу, о красоте... Сосуля заинтересованно слушала. Пенелопа уверенно бежала по старой Рыбинской дороге, укрытой от ветров кронами берез и вечнозеленых елей.
- И когда Сталин увидит на картинах красоту Мологского края, воспримет ее отблески в своем сердце... - Анатолий, подойдя к кульминации пространного рассуждения, привстал со своего места, перехватил вожжи в левую руку, а правой широко повел по обе стороны простирающейся перед ними дороги, как бы призывая пожилую даму лично убедиться в том, что такая красота не может не пленить сердце вождя. - Он вытащит изо рта трубку и скажет: "Прекратить переселение Мологи!" Слово "прекратить" Анатолий не произнес, а прокричал, так что оно эхом запрыгало между лесными стенами.
И тут же обычно спокойная Пенелопа, напуганная громким голосом нового хозяина, дернула телегу. Анатолий качнулся, потерял равновесие. Ноги заскользили в промежуток между копытами лошади и колесами. Еще чуть-чуть... Если б не завидная реакция попутчицы, лежать бы нашему герою раздавленным собственной повозкой в дорожной пыли. Сосуля резко рванула незадачливого оратора к себе за полы брезентового плаща, и спустя секунду, судорожно обхватив юродивую за тонкую талию, он оказался лежащим на ее коленях.
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха! - тут же разразилась она своим скрипучим, с визгливыми переливами, смехом.
- Ты чего? - обиделся Анатолий, перебираясь с колен Сосули на прежнее место.
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха! продолжала смеяться юродивая. Потом, утирая выступившие от смеха слезы, пояснила:
- Позабавил ты меня сильно своим рассказом. Я одну себя в Мологе сумасшедшей считала, а, оказывается, есть еще двое, совсем из ума выживших!
- Не вижу ничего смешного.
Анатолий расправил в руках запутавшиеся вожжи и, причмокнув губами, пустил остановившуюся в недоумении посередине дороги лошадь вперед.
- Жалко мне тебя, сынок, - отойдя от смеха и снова став серьезной, пояснила Сосуля. - Сгинешь ты ни за понюшку табаку. Хаос и разрушение правят Россией. Хаос и разрушение в душах ее вождей! Они не увидят, они не смогут, они не пожелают увидеть отблески красоты на твоих картинах, потому что отдались во власть Дьявола!
