- Ты… ты зачем так сделал? Так нахально? - спросил он, еле ворочая языком. - Злодей ты, проклятый ты человек! - крикнул он с отчаянием.
- Я был уверен… я был уверен, что мы переналадим станок правильно, - тусклым голосом ответил Сева. - Я не хотел тебя подводить. Я только хотел, чтобы ты свои полторы нормы выполнил, от обязательства освободился, чтобы тебе некуда было податься от синего тумана. А когда ты медали лишился, я почувствовал… Медаль ни за какое золото не купишь! - глядя на Костю темными, неестественно большими глазами, он сказал облегченно и в то же время с болью: - Теперь все знаешь. Хочешь - убей, хочешь - на мороз выбрось. Как хочешь…
С гудящей головой, разбитый, Костя лег и отвернулся к стене. Сева остался сидеть у столика.
- Ложись… Свет потуши, - сказал Костя.
Свет в боковушке погас, но Сева не лег спать, и сон не пришел. В голове Кости метались самые разнообразные мысли: тяжело, очень тяжело было то, что он глупо доверился Севе, а тот обманул, надул его, как маленького, сделал станколомом, подвел под строгий выговор в приказе, который завтра будет вывешен в цехе на черном щитке возле доски показателей. И в то же время почему-то стало особенно жаль Севу, стало жаль этого мальчика, который пережил так много и теперь все метался, все тревожился.
- Не могу, не могу я на заводе! - вдруг выкрикнул Сева, сделал резкое движение, и что-то скрипнуло, порвалось - как видно, он рванул на себе рубашку. - Я не могу так больше! Принес бы золото, всем бы доказал, что могу много сделать… - Помолчав, он с горькой усмешкой кончил:- Теперь ты, конечно, тамги не дашь.
Костя сказал медленно, будто искал что-то в темноте:
- А я от своего слова не отказ… Делай как знаешь… Тебе на заводе скучно, а мне ничего. Я останусь… Только пока я тебе тамгу не дам, ты будь мне друг-товарищ… понятно? А то нет у меня друга-товарища. Только Миша один…
- Малышок, разве я когда-нибудь от этого отказывался! - воскликнул Сева даже как-то испуганно.
- … Что я, то и ты, - проговорил Костя, додумывая свою мысль.
- Честно, что ты, то и я!…
Не зажигая света Сева стал раздеваться и делал это так осторожно, точно боялся неловким движением нарушить решение Кости.
- Малышок, ты великодушный человек, - сказал он тихо. - Я тебя не раз обижал, а ты не мстил… Ты меня даже защищал… Помнишь? И сегодня ты опять поступил великодушно… Я не хочу быть перед тобой низким подлецом, Малышок!
- Ладно, спи знай, - ответил смущенный Костя.
