***
Итальянцы проявляют понятную нервность. С каждым днем, с каждым часом сокращается расстояние до пловучего кусочка Италии, ждущего их в бухте Кингсбея: «Читта-ди-Милано». Там ждут их друзья, родная речь и уверенность в возвращении к лазурным берегам Средиземного моря. Но продвигаемся мы отменно медленно. Большие пространства битого льда сменяются тяжелыми паками. У берегов Норд-Остланда лед делается все крепче и крепче. Он значительно плотнее, меньше становится трещин и разводий. Вскоре он перейдет в береговой припай, с которым еще труднее будет бороться. Уже сейчас приходится прибегать к крайнему средству- перекачке цистерн.
Медленно, почти незаметно для глаза, на белом поле вырастают серые фестоны скал Кап-Вреде. Серыми зубцами легкого кружева ограждают они белую скатерть припая. В бинокль уже видны ровные террасы плато, гигантскими ступенями поднимающиеся от моря.
Около полудня мы входим в серую мглу, переходящую в снег. Огромными ватными хлопьями, точно в театре, валится снег на корабль. Из-за белой завесы не видно и Кап-Вреде. Но мы знаем, что за этим непроницаемым занавесом сидит у берега Чухновский с товарищами. Нужно к нему торопитьсяблизок момент подвижки льдов, окружающих Вреде. Двинется лед- оторвется припай. Трудно предположить, чтобы Чухновский с людьми не успели укрыться на берег в случае даже внезапной подвижки льда. Но самолет, который стоит от берега на расстоянии полутора миль, погибнет наверняка.
Нужно спешить, но спешить невозможно. Мы врезаемся в тяжелый неподатливый лед, опирающийся на береговой припай.
Видимо, и Чухновского беспокоит участь машины. Одну за другой он шлет радиограммы, с точнейшими инструкциями о подходе к нему. Настроение у Чухновского и его товарищей было вероятно не особенно плохим, так как телеграммы, интерпретированные Алексеевым, приходили к нам в таком виде, что вызывали гомерический хохот. Впрочем у них и не было особых оснований тужить. Запасы продовольствия они пополнили мясом двух оленей, убитых Страубе и Блувштейном, а недостаток соли, который ими остро ощущался «Браганца» обещала пополнить при первой возможности. К сожалению «Браганца», как и следовало ожидать, подойти к Чухновскому не смогла. К вечеру 14-го мы добрались до полосы чистой воды. Радостно режет «Красин» темную гладь, от мягких об'ятий которой давно, отвыкли его железные бока. Чистую воду мы проскакиваем очень быстро, расстояние между нами и Вреде сокращается на глазах.
