. Точно так же, видимо, учтивость или глупость мешали ему заметить и мрачный вид, с которым Реджи Пэникер, взрослый сын викария, расковыривает концом рыбного ножа большую дыру в кружевной скатерти, и присутствие за столом немого девятилетнего мальчика, чье лицо напоминало пустую последнюю страницу из книги скорбей человеческих. Но то, что мистер Шейн так мало внимания обращал на Бруно, уж вовсе не давало возможности мистеру Паркинсу считать нового жильца тем, за кого он себя выдает. Ни один человек не мог быть совершенно безразличным к Бруно, даже если птица, как сейчас, всего лишь декламировала отрывки из стихов Гете и Шиллера, известные каждому немецкому школьнику старше семи лет. Мистер Паркинс, имевший на то собственные причины, давно уже держал африканского серого попугая под пристальным наблюдением и сразу увидел в новом постояльце потенциального соперника в своих непрекращающихся попытках разрешить глубочайшую и дразнящую тайну этой удивительной африканской птицы. Ясно, что Кто-то очень важный услышал о цифрах и отправил мистера Шейна разузнать, в чем тут дело.
— А вот и я. — В столовую с фарфоровой супницей в руках мерным шагом вошла миссис Пэникер. Это была крупная, некрасивая уроженка Оксфордшира со светло-желтыми волосами, чья невероятная увлеченность тридцатилетней давности заставила ее выйти замуж за серьезного молодого индуса с черными, как угли, глазами, помощника ее отца-священника, но принесла слишком маленький, твердый и толстокожий, по сравнению со спелыми папайями, плод, о котором, вдыхая аромат напомаженных волос мистера К. Т. Пэникера летним вечером 1913 года, она позволила себе мечтать. Но у нее был прекрасный стол, достойный большего числа квартирантов, чем снимавшие теперь комнаты у Пэникеров. Семейство жило небогато; местный викарий, будучи цветным, популярностью не пользовался, прихожане отличались крайней прижимистостью, и Пэникеры, несмотря на расчетливость и строгую бережливость хозяйки дома, были, к вящему их неудобству, довольно бедны. И только благодаря щедро ухоженному огородику и кулинарной ловкости миссис Пэникер готовился прекрасный холодный суп из огурца и кервеля, предлагаемый сейчас мистеру Шейну — она приподняла крышку супницы, — чьему неожиданному присутствию в доме, да еще учитывая оплату за два месяца вперед, она была явно благодарна.
— Ну, на этот раз я предупреждаю вас заранее, господин Штейнман, — сказала она, наливая в тарелку мальчику бледно-зеленый суп-пюре с изумрудными крапинками. — Это холодный суп, он таким и должен быть. — Она посмотрела на мистера Шейна, нахмурившись, хотя в глазах играл веселый огонек. — На прошлой неделе он весь стол забрызгал супом-пюре, вот, что сделал этот мальчик, мистер Шейн, — продолжала она, — испортил Реджи его лучший галстук.
