.)
Беда, впрочем, не только и не столько в обнуленности этой "фэдэрации" как таковой. В конце концов, жертва геополитического аборта запрограммирована на обнуление, и ничего странного для людей понимающих в этом нет. Беда в том, что РФ есть вторичный (через посредство СССР) дериватив исторической России. И прежде чем благополучно обнулиться самой, РФ обнулила все смыслы российской истории — те смыслы, которыми Россия прирастала столетиями.
Ну, РФ — это фигурально, конечно. На самом деле, все сделали люди — конкретные люди.
Да вот хотя бы и Владислав Юрьевич, например. Птенец гнезда ЕБНова. Ударник подковерного труда. Любимое детище "семьи", немало измыслившее для того, что "линия ЕБНа" не пресеклась раньше времени, чтобы ЕБН, а за ним и ВВП — каждый в свое время — благополучно и беспроблемно удвоились.
Образно говоря, Владислав Юрьевич — а с ним и пребывающий в астральном теле молочный брат его Натан — приложили руку к штурвалу того самолета, что влетел в здание исторической России (в форме ее первичного советского дериватива) и оставили на его месте пепелище, тот самый ground zero, которым и является, по существу, современная Россияния. Только вот наше "9/11" продолжалось не день, не неделю, не месяц и даже не год, а много-много лет. Двое из трех уже и не помнят, когда, как, почему и при каких обстоятельствах это началось — иные потому, что еще не осознавали себя в то эпическое время, иные же — по причине засоренности мозгов (о том, как и почему все "это было-было", "нам уже рассказывали" — и не один раз) или прогрессирующего старческого слабоумия.
И трудно, ой как трудно мне представить, чтобы Владислав Юрьевич никогда об этом не думал, наедине с собой в этом себе не признавался, ну и, конечно же, не делился бы своими соображениями с любезным Натаном Юрьевичем. Так что появление "Околоноля" — это интересный знак. Не знак даже, а message. Неужели забрезжило? Неужели вызревать нaчало (а то и вызрело!) осознание тщеты всех россиянских дел — копошения в трупе забитого советского мамонта, стяжания сокровищ убиенной советской тещи? Ведь именно о смертельной тщете этих дел, о бесплодности "великой россиянской мечты" и движущих россиянским человеком "идеалов" и мечтаний и повествует роман. В нем смерть — смерть кромешная. Мертвецы, мертвецы кругом… Копошатся, копошатся… и — главное — не понимают, что они уже мертвы. И дела их мертвы. И мечты. И планы.
"Околоноооля" — это о мертвых, о мертвечине, о приближении к точке Абсолютного Ноля по Кельвину, когда всякая жизнь прерывается.
