В общем, все они ходили за мной селедочными косяками и предлагали-предлагали-предлагали: замуж, гвозди прибить, на даче помочь, в Египет съездить, ребенка сделать. А вот ребенка мне вообще зря навязывали. Мужики почему-то думают, что если тебе повезло женщиной родиться, то у тебя целых три преимущества: бриться каждый день не надо, в армию в нашей стране не заберут, и можно детей плодить сколько хочешь. А то, что у женщин проблем больше, чем привилегий, это их хилый умишко не догоняет. Но как только ты прямо так говоришь, что детей тебе не хочется и спать ты с ним не собираешься – все! Шок! Ужас в глазах! Крики в темноте! Ты, мол, подруга, неполноценная! Потому что ему мама в детстве говорила, чтобы он женщин боялся! Каждая женщина, говорила ему мама, меняя мокрые штанишки любимому сыночку, мечтает с тобой переспать, забеременеть и захомутать любимого крошку! И вырастает такой никчемушний кривоногий лысоватый неудачник, свято уверенный в том, что все женщины видят во сне не Алена Делона и Филиппа Киркорова, а его сморщенный член и рыхлое брюшко.
И тут ему – отказ! А он уже приготовился снимать свои трусики в ромашку на синем фоне, купленные ему мамой, и спрашивать тебя сурово – надеюсь, ты понимаешь, что ты должна предохраняться?! (ах, он сам-то не может! В киоске не было презервативов его размера!.. Конечно не было – нулевой размер и не выпускают…)
Но трусики в ромашку остаются на месте, как и сморщенное достоинство героя-любовника, а сам герой потом брызжет слюной в компании таких же героев. И они долго думают – то ли я женщина холодная, то ли у меня есть тайное извращение типа зоофилии, а может, я и лесбиянка.
Нет, просто все объясняется. В юности я очень низкого о себе мнения была (спасибо маме!). И все думала, что если с кем переспать, то меня засмеют, и дальше жить будет невозможно. Конечно, если бы я влюбилась, то наплевать мне было бы на маму, грудь первого размера и шрам на коленке. Но я не влюбилась. Как-то не пришлось. С девушками тоже не сложилось – те, кто приставали, были одного образца и от мальчиков мало чем отличались. В общем, к тридцати моя девственность была прочна и устойчива. И – никаких шансов в будущем. Даже с кошками и собаками (я брезглива). А мама все причитала и причитала о моей испорченной судьбе.
– О боже! Я возложила на тебя все надежды! Я положила тебя на алтарь моей жизни! – трагически восклицала мама, попутно вставляя не такие патетические замечания. – Тебе надо носить длинные юбки, закрывающие щиколотки, раз у тебя некрасивые ноги.
