Гость стал всячески его отговаривать, но Александр был тверд.
Сообщение Шервуда
После того как Вильгельм Оранский покинул Петербург, Александр отправился в очередное путешествие – на сей раз в Варшаву, но вопреки обыкновению через два месяца возвратился в Петербург, чтобы совершить еще одно путешествие – в Таганрог, где, по мнению врачей, болезнь Елизаветы Алексеевны должна была отступить.
Из Таганрога, после выздоровления жены, Александр намеревался поехать в Крым, потом на Кавказ, и после всего этого – в Сибирь.
Он уже почти собрался в дорогу, как вдруг Аракчеев привез к нему унтер-офицера 3-го Украинского полка Шервуда, доложившего Аракчееву о существовании «Южного общества». Теперь уже о заговоре знал Аракчеев, и Александр не мог делать вид, что ничего не ведает.
Он приказал Аракчееву проследить за тем, чтобы Шервуду было оказано всяческое содействие в раскрытии заговора.
Панихида в Александро- Невской лавре
После этого, 1 сентября 1825 года, Александр отправился в Таганрог, а Елизавета Алексеевна должна была выехать двумя днями позже.
Заметим, что перед любым отъездом из Петербурга Александр всегда служил молебен в Казанском соборе. Однако перед последней в его жизни поездкой порядок этот был нарушен. И вот почему. 30 августа 1825 года в Александро-Невской лавре служили литургию в честь перенесения мощей святого Александра Невского из Владимира в Санкт-Петербург. Отстояв литургию, Александр попросил митрополита отслужить послезавтра, 1 сентября, в четыре часа утра молебен в связи с его отъездом из Петербурга. Однако попросил, чтобы эта его просьба осталась в тайне.
Накануне Александр прислал множество свечей, ладан и масло, а митрополит приказал приготовить для него облачение малинового бархата по золотой основе, сказав, что хотя посещение храма столь высокой особой и требует светлоторжественного облачения, но в этом случае он считает неподобающим одеться в светлые ризы, ибо после молебна всем предстоит разлука с государем.
Около четырех часов утра 1 сентября митрополит, архимандриты и лаврская братия вышли к воротам, чтобы встретить царя. Было темно и абсолютно тихо. В четверть пятого к воротам подкатила легкая коляска, запряженная тройкой, и из коляски вышел Александр, приехавший в лавру только с одним кучером. Он был одет в вицмундир, на который был накинут серый плащ, на голове его была фуражка. У государя не было даже шпаги.
Он извинился за опоздание, приложился к кресту, приказал затворить за собой ворота и пошел в Троицкий собор.
