«Они утверждают, что Женева еще не забыта, хотя ясно, что в нее уже мало кто верит».
Нас несколько удивил этот тон сообщений: газеты были на значительном расстоянии от истины.
Часа три в здании порта мы ждали багаж. Чемоданы беспрерывной лентой плыли по нескольким транспортерам с борта судна. Когда чья-нибудь поклажа задерживала работу грузчиков, они подбрасывали ее на транспортере, и та катилась, кувыркалась, гремела с двадцатиметровой высоты вниз, а у пассажиров в это время замирали сердца.
Сознаюсь, и мы с тревогой поглядывали на ленты транспортеров. Наконец появилась поклажа нашей семерки. Быстро уложили чемоданы в такси и двинулись в город. Эти первые часы пребывания в Нью-Йорке запомнились с особенной силой.
Когда приезжаешь в чужой далекий город, где живет народ со своим языком, своей культурой, привычками, манерой, прежде всего хочешь познакомиться с человеком, с гражданином города. Нью-Йорк не разрешает тебе этого. В нем главное он сам, его дома «невозможной высоты», поток разноцветных машин и крики со всех крыш, фасадов и углов: «Купи, купи, купи!» — так требуют рекламы. Собственно в Нью-Йорке живет более восьми миллионов человек, в ближайших окрестностях еще пять миллионов. Мне рассказывали, что если ньюйоркцы встанут в две шеренги, они перечеркнут Соединенные Штаты от края и до края. Думается, если вытянуть в одну линию лампочки и светящиеся трубки реклам города, они покроют все меридианы и параллели земного шара.
Мешает ли этот бешеный поток электрических слов человеку? Тут дело привычки и вкуса. Кое-где рекламы сделаны изобретательно, они оригинальны. Например, Бродвей, главная улица города, днем невыразительная, с некрасивыми домами, вечером вся в огнях, — она производит нарядное впечатление. По одной крыше льется поток подсвеченной воды, на другом здании огромный фанерный человек совершает шаги на месте и улыбается при этом, предлагая купить какие-то сверхпрочные ботинки. И так всюду, где бы вы ни шли по Бродвею, словно дома существуют на этой улице для помещения на них бесчисленных щитов, щитков, полотнищ и сложных рекламных сооружений.
А небоскребы? Когда смотришь на них, задрав голову, представляется, что дома эти не строили, как строят все другие, что вначале были скалы, потом люди прорубили в этих скалах узенькие проходы, соорудили площади…
На острове Манхеттен высотные здания сконцентрированы двумя массивами и образуют старую и новую группу небоскребов. С высоты семидесятого или сотого этажа они напоминают два огромных острых зуба, которые выдвинулись в океан как бы для того, чтобы распороть его здесь надвое — на Гудзонов залив и Ист-Ривер.
