- Почему?
- Да так, - пожал плечами грек. - Люди там, знаешь, не из лучших. Драки, скандалы. Каждую субботу они приезжают сюда, в город, и напиваются вдрызг. Держатся нахально, нарываются на ссору.
Маколи холодно посмотрел на него. Те, кого этот чернявый с одутловатым лицом и дряблыми мышцами грек считал головорезами, в глазах Маколи вовсе не обязательно были шайкой разбойников.
- И это все, что ты знаешь? - спросил он.
- А разве мало? - белозубо осклабился грек.
Маколи положил на стол деньги и поднял свэг.
- Никогда никого и ничего не бойся, - сказал он. - Страх только на руку противнику.
Грек смотрел им вслед, и на его лице отражалась усиленная работа мысли: он раздумывал над сказанным.
Выйдя из трактира, Маколи огляделся. Улица была пустынна, только горедо несколько одиноких фонарей. Он двинулся по улице и вскоре остановился у дверей биллиардной, где окутанные синим дымом игроки гоняли шары на залитых ярким светом и затянутых зеленым сукном столах, а зрители чинно восседали вдоль стен.
- Закурить не найдется, приятель? - донесся голос из темноты.
Маколи повернулся. От стены дома отделился и приблизился к ним человек. Сначала были видны только белки глаз. Потом Маколи разглядел долговязую фигуру в лохмотьях. На аборигене была нахлобученная на лоб шляпа с полями и заново вшитой фетровой тульей и башмаки без шнурков, разбитые до такой степени, что виднелся мизинец.
- Найдется. Бери.
Он смотрел, как длинные пальцы свертывают самокрутку величиной с добрую сигару. Он знал почему. Таким образом абориген разживется табаком на три самокрутки. После нескольких затяжек, когда Маколи будет уже далеко, абориген распотрошит сигарету и отложит про запас лишний табак, из которого, когда понадобится, свернет самокрутку тонкую, как спичка.
- Возьми уж заодно и бумажки, - предложил Маколи, давая аборигену понять, что раскусил его.
- Спасибо, приятель, - просто ответил туземец.
- Послушай, - вдруг небрежно бросил Маколи, - что там такое с поварами в лагере у стригалей?
- Ты туда идешь?
Маколи уловил настороженный интерес в голосе туземца.
- Я новый повар, - ответил он.
- Вот уж куда бы я ни за что не пошел, - туземец энергично сплюнул. - Бандиты они все там. Плохие люди.
- Сколько поваров у них уже сменилось?
- Трое, нет, четверо. Привередничают, никак им не угодишь. Четыре повара сбежали от них.
- Сами уходили?
- Нет. Первых двух уволил хозяин. Люди были недовольны, говорили: не еда, а помои, у них, мол, от нее понос. Чушь, конечно, выдумки. Господи, да я готов есть, что дадут, а они все крутят носом: подавай им самое лучшее.
