педагогики:
«старшего он
порол как
Сидорову козу, среднего
поднимал за уши и
показывал Кронштадт, а
младшего...»Впрочем, по свидетельству современников, будущий российский монарх вызывал у окружающих недоуменное впечатление: «Наполовину ребенок, наполовину мужчина, маленького роста, худощавый и незначительный... Говорят, он упрям и проявляет удивительное легкомыслие и бесчувственность!» «Повесить щенка на березе или прищемить в дверях беременную кошку было для Ники парою пустяков. «Визжат? Хотят жить? Интересно, как они подыхают», — говорил Ники, смеясь».
Правда, уже взойдя на престол, «Николай II был достаточно воспитан, чтобы не выражать свою кровожадность открыто. Зато на охоте проявлял себя настоящим убийцей! Бывали дни, когда царь успевал набить тысячу четыреста штук дичи; в особом примечании Николай II записывал в дневнике с садизмом: «Убил еще кошку».
Нельзя не признать, что проказы юного Сосо бледнеют перед «шалостями» цесаревича, как и характер его отца — перед деспотичной индивидуальностью самодержца. Но не следует забывать, что и горийский сапожник, и российский император прежде всего были детьми своего времени, в котором потомство воспитывали не только нравоучениями. Кстати, отец Троцкого тоже порол своего сына, но, видимо, мало порол...
Конечно, Сосо был обычным ребенком, живым и жизнерадостным, любившим лазать по деревьям и карабкаться по скалам. Он смело бросался в бурные потоки рек у плотов, сплавляемых вниз по течению. Резвый и азартный, любознательный и активный, в детских играх он принимал на себя роль вожака, и товарищи интуитивно ощущали и принимали его превосходство. Это были живые ребячьи игры с прятками, погонями и засадами, волнующими детское воображение, которые он придумывал сам. Нарисовав углем усы и прилепив бороду, он изображал хевсура — горца Восточной Грузии или представлял народного героя Миндию.
Его сверстник П. Капанадзе вспоминал: «С виду Иосиф Джугашвили был худой, но крепкий мальчик. Жизнерадостный, общительный, он всегда окружен был товарищами. Он особенно любил играть со сверстниками в мяч (лапту) и «лахати». Это были излюбленные игры учеников. Иосиф умел подбирать лучших игроков, и наша группа всегда выигрывала».
Сосо шел восьмой год, когда была предпринята первая попытка определить его в школу. Бытует мнение, что мать будущего вождя мечтала о духовной карьере сына. Однако дело не только в желаниях Кеке.
В уездном Гори было шесть учебных заведений: учительская семинария, женская прогимназия, женская начальная школа, а также три училища — городское, духовное православное и духовное армянское. И по существу у Кеке не было выбора. По возрасту, национальности и даже полу выбор места учебы для мальчика был ограничен. Кроме того, обучение в училищах велось на русском языке, а Сосо, хотя и слышавший русскую речь с детства, не имел достаточной подготовки для занятий в школах, где преподавание велось на русском языке.
