Мыс. Она споткнулась снова. Мыс действительно был похож на спящего крокодила? Почему Элиза не замечала этого раньше? Обычно подобное сходство сразу же бросалось ей в глаза. Мыс изменился?! Бред. В темноте… с подсветкой… еще и не такое померещится.
Богатое воображение… Она повернулась, чтобы идти обратно, и увидела, как из-за кустов самшита выползает круглое пятно света. Глаз ручного фонарика.
* * *
— …Вы подумаете, что я сумасшедшая…
— Нет, не подумаю.
Почему она ждала именно ЕГО? Четырехпалая рука лежала у нее на плече. Она хотела бы скинуть ее, но никак не решалась.
— Мир меняется! — выпалила она, готовая к насмешкам, к суровому выговору или, что хуже, к жалости.
Ладонь на ее плече чуть дрогнула.
— Каким образом?
— Акация… сдвинулась… мыс… очертания…
— И сильно сдвинулась? — он улыбался.
— Нет. На шаг.
— Ну и что? Допустим, какая-то акация сдвинулась на шаг. Может, ты неверно считала, или ноги выросли.
Катер охраны медленно двигался за мысом — вместе с ним двигался свет прожектора. Картина делалась все более завораживающей — и неправдоподобной.
— Ты боишься?
— Да.
— Не бойся, это просто игра.
* * *
Она нашла в энциклопедии «двадцать шестое декабря». И «Дугласа» нашла тоже — его действительно избрали двадцать лет назад, причем на тех же выборах баллотировался некто Дутакис, и шансы его расценивались выше… О Дугласе было сказано, что он находился у власти три с половиной года, и за время его правления страна имела некие успехи и выиграла локальную войну.
Элиза вернула книжку. Таис она нашла на игровой площадке. Она самозабвенно играла в «классики» — с парой таких же, как она, десятилеток.
— Поди сюда.
Таис хмыкнула — но Элиза была старше, и потому игра была на время прервана.
— Кто такой Дуглас?
Таис пожала плечами.
— Ты играла в мячики и сказала — Дуглас…
— Ну мало ли кто что говорит, когда играет! — удивилась Таис. — Эники, беники… это кто, например?
Элиза молча признала за малышкой недюжинную способность к логичным объяснениям.
* * *
Библиотека была открыта в неурочный час. Наставница, присматривающая за книгохранилищем, дремала в кресле-качалке у входа; Элиза поколебалась и вошла.
Да, господин попечитель был здесь. Сидел на краешке стола, и перед ним ворохом лежали библиотечные карточки воспитанниц. Элиза сразу узнала свою, разбухшую, исписанную убористым экономным почерком.
— Элиза? Я смотрю, ты любишь читать…
Она остановилась в двух шагах. Последним в списке прочитанных ею книжек был энциклопедический словарь — «Знаменательные даты и имена в истории»…
