– Послушай, Глеб, не лезь сегодня в пекло. Нас всего трое осталось. Пусть «Одиночки» начинают штурм.
– А мы? Отсидимся в бункере?
– Мы будем в рубках своих машин. Но не возглавим атаку.
– Это приказ?
– Глеб, не заносись! – Перегудов гневно взглянул на него. – Знаешь ведь, что официально отдать такой приказ я не могу.
Дымов кивнул. Спорить с комбатом, говорить лишнее не хотелось. В рубку. А там посмотрим…
– Я пошел, – Глеб направился к укреплению, где хранилась боевая экипировка.
Риск предстоящей атаки все же вызвал некоторый подъем сил, легкую нервозность. Опыт боев подсказывал, – если наверху, среди атакованных «Валькириями» позиций батареи ПКО, уцелел хотя бы один генератор плазмы – батальону придется туго. За последние годы системы плазменных вооружений превратились в грозную силу. Пример тому – атака штурмовиков. Двигаясь на малых высотах, они ракетным ударом взломали защитные диэлектрические слои, изолирующие бункерную зону противника, а затем сбросили сгустки временно стабилизированной плазмы. При разрушении эти сгустки спровоцировали возникновение шквала из тысяч мощнейших электрических разрядов, которые человек исстари привык обозначать термином «молния».
В идеале комбинированный ракетно-плазменный удар должен полностью разрушить или привести в состояние временной негодности до девяноста процентов кибернетических систем и связанных с ними исполнительных комплексов, но как произошло на самом деле, насколько глубоко проникли разряды в недра бункерных зон, покажет только разведка боем.
Глеб подошел к нише с бронескафандром, приложил личный кодон[6] к окошку сканера, и сервоприводная оболочка, считав полномочия пилота, пришла в движение, открывая доступ. Машинальным, отработанным до автоматизма движением Дымов развернулся, сделал шаг назад, ощутив мышцами спины упругое сопротивление внутренней термоизолирующей и амортизирующей оболочки боевой экипировки.
Внешний мир тут же померк, истончился, осталось лишь ощущение вибрирующей дрожи от работы сервомоторов, сдвигающих на место бронепластины, затем включились электромагнитные замки, сухо щелкнула дублирующая механика, сотни датчиков плотнее прижались к телу, и ощущения внезапно трансформировались, – это приемопередающий комплекс импланта установил прямой контакт с подсистемами бронескафандра.
Дымчатое проекционное забрало шлема разделилось на несколько оперативных окон, куда начала поступать информация от БСК[7]«Аметист».
