Вот почему многие исследователи полагают, что этот загадочный народ не «утратил мореходные навыки», ибо терять ему было нечего. На острова же предки гуанчей попали по сухопутному «мосту», ибо много тысяч лет назад Канары являлись частью Африки. Такое предположение высказывал советский историк Б. Л. Вогаевский (полагая, что гибель этого «моста» и послужила прообразом Атлантиды Платона), с ним солидарны и многие советские и зарубежные исследователи.
Эту гипотезу подтверждают данные геологии: Канарские острова, скорее всего, представляют «осколок» Африки, причем формирование архипелага завершилось лишь в период последнего оледенения, когда движения земной коры и деятельность вулканов определили нынешние очертания островов. Но мы, к сожалению, не знаем, когда на них появились первые люди: одни ученые полагают, что гуанчи — это какая-то ветвь «великого переселения народов», попавшая на Канары в раннем средневековье, а другие, напротив, относят дату заселения архипелага к X или даже XX тысячелетию до н. э. Среди океанологов и геологов также нет единодушия в том, когда Канарские острова отделились от Африки. Только здесь различия в датировках измеряются уже не тысячами, а миллионами лет.
Правда, сухопутный «мост» к архипелагу не обязательно должен быть сплошным. Могла существовать «цепочка» из небольших островков, ныне исчезнувших, по которой предки гуанчей добрались до Канар. И, что самое любопытное, они могли прийти не из Африки, а из Европы. Ведь от южной оконечности Пиренейского полуострова к Канарским островам протягивается длинная цепь подводных гор и банок, бывших когда-то островами. Пиренейский полуостров, а не Африка является «классической страной кроманьонцев», последними остатками которых, возможно, и были загадочные гуанчи. Со средиземноморскими, а не африканскими культурами каменного века перекликаются и башни, жертвенники, гробницы, в большом количестве обнаруженные археологами на Канарских островах. Наконец, язык гуанчей, не имеющий родства с диалектами африканцев-берберов, быть может, окажется в родстве с каким-либо языком, распространенным прежде на Пиренейском полуострове и по всему Средиземноморью. Впрочем, об интереснейших вопросах, где лингвистика теснейшим образом переплетается с дешифровкой древних письмен, археологией, антропологией, искусствознанием, а возможно, даже с океанографией, которая может дать «ключ» к проблемам, не решенным науками о человеке, стоит рассказать подробнее.
