– Ну что, Тупсифокс, кажется, нам снова сегодня не повезло? Ничего, значит, повезет завтра. Учись терпению!
– Этой науке я посвящаю 24 часа в сутки, дядюшка. Причем, почти с самого рождения…
– Молодец! Когда закончишь полный курс, получишь медаль!
– Золотую?
– Разумеется. И самой высокой пробы!
Воодушевленный щедрым обещанием хитрого пуппетролля, я закрывал глаза и, в мыслях рисуя себе сцену будущего награждения, засыпал, напрочь забывая о голоде и прочих мелких неприятностях.
А утром все начиналось снова: пустые ожидания, разочарование, горячие заверения дядюшки в том, что все будет хорошо, надо только немного потерпеть…
К счастью, эти муки длились недолго, чуть больше недели. То ли на девятый, то ли на десятый день с момента открытия нашего агентства – сейчас я точно уже не вспомню, – к нам пожаловали сразу три клиента.
Первым заявился булочник Макс Цукерторт и попросил позаниматься со своим сыном Францем: мальчишка получал в школе плохие отметки, и ни один из репетиторов, нанятых заботливыми родителями, не смог исправить положение – Франц продолжал приносить домой единицы и двойки с завидным постоянством.
– Вся надежда теперь на вас, – сказал уважаемый булочник, тяжело вздыхая. – Не знаю, какие вы ученые, но хитрецы отменные. Что-нибудь да придумаете.
Меня немного покоробило такое заявление грубияна гнэльфа, но зато дядюшка воспринял слова господина Цукерторта, как высокую похвалу.
– Конечно, мы что-нибудь придумаем, дорогой соседушка! – весело проговорил он и похлопал булочника по лодыжке – выше он просто не мог достать. – Мой ассистент, – тут Кракофакс кивнул на меня, – займется с вашим сынком. Через месяц вы своего Франца не узнаете! Но это будет вам стоить полсотни гнэльфдингов!
– А нельзя ли уложиться в более короткий срок? – полюбопытствовал господин Цукерторт. И добавил. – Через месяц у сына уже экзамены.
– Конечно, можно! – улыбнулся дядюшка еще приветливее и сердечнее. – Но ускоренный курс будет стоить не пятьдесят, а сто гнэльфдингов.
– Вот задаток, – булочник положил на стол новенькую пятидесятигнэльфдинговую купюру. – Приступайте к занятиям немедленно!
И он ушел, буркнув на прощанье сквозь зубы не то «до свидания!», не то «ну и проходимцы!».
После господина Цукерторта к нам заявилась пожилая гнэльфина по имени Роза Флаум. Она попросила меня почитать своему столетнему отцу перед сном книгу.
– Он любит слушать истории про разных военноначальников, – сказала она, – а я их терпеть не могу, сама засыпаю на первой минуте.
