– А почему Алексей не стал хирургом, как отец?
– Так получилось, что после института он пошел по стопам матери, и Иван Егорович поощрял его в этом решении, потому как считал, что по складу ума и характеру Алеша более терапевт, нежели хирург.
– Да-а… интересно… – задумчиво произнесла Юля.
– Не то слово, – роман, можно прямо сейчас сериал снимать, – улыбнулась Антонина. Она хотела добавить, что жизнь любого человека – это роман, к примеру, совсем короткая, еще толком не перешедшая границы взрослости, жизнь самой Юли. Но не стала этого говорить, чтобы не возвращать ее к страшным воспоминаниям.
Предстояло самое главное – найти работу для Юли. Задача осложнялась отсутствием у нее какой-либо профессии. Сейчас это понимала и сама Юля, так наивно и непрактично ринувшаяся в столицу на заработки. Несмотря на теплый, радушный прием, внимание и заботу, нежданно-негаданно выпавшие на ее долю в этом доме, она всей кожей ощущала чувство невероятной неловкости от того, что живет не на свои средства, занимает чужую комнату и взамен не может ничего дать.
Прошел еще один день. Подсознательно и, можно сказать, в какой-то степени осознанно Юля ждала возвращения Алексея – ведь именно он был ее спасителем и, наверное, от его решения будет зависеть ее дальнейшая судьба.
Он приехал вечером, радостный, сияющий, говорливый, шумный, с порога заявил, что сейчас они будут праздновать удачное начало трудовой деятельности Юли. Ошеломленные женщины едва успевали распаковывать многочисленные свертки со всякими вкусностями, которые он извлекал из двух пластиковых сумок. Последними перекочевали на стол две бутылки итальянского красного вина.
– А это специально для Юли, знатока итальянского языка и культуры! – объявил он торжественно.
– Что вы… – смутилась она.
– Никаких отговорок, ибо невозможно любить и изучать страну, где виноделием занимается чуть ли не каждая вторая семья, и при этом не разбираться в итальянских винах.
– Солнышко, так их же там прорва всяких сортов и названий, разве возможно познать все! Помнишь, отец привозил, правда, когда тебе еще не полагалось по возрасту винопитие?
– Помню, мама Тоня, даже два названия остались в памяти – «Нэбиоло» и «Дольчетто».
– Простите мое нетерпение и любопытство, – робко вмешалась в разговор Юля. – но о какой трудовой деятельности вы говорили? Это шутка?
– Ах, синьорина, как же вы дурно обо мне думаете! – сокрушенно воскликнул Алексей. – Так не шутят порядочные люди, а я, скажу вам без излишней скромности, вполне порядочный, даже добропорядочный человек и хочу…
