– Их нужно скооперировать. Мою жену и твоего мужа.
– Колька, ты этого не говорил. Боже, какие же мы с тобой стали циничные...
Этим вечером мы бросили все дела и уехали гулять в Сокольники. Бродили всю ночь, держась за руки, словно школьники. Ели мороженое и все никак не могли наговориться... Это был теплый летний вечер. АВГУСТ... Утром мы встречали рассвет, смотрели, как машины поливают парк, и, словно дети, убегали от направленной на нас воды. Это был первый и последний раз, когда Колька заключил меня в свои объятия и жадно поцеловал. Мне хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно.
Когда мы сели в машину, включили радио, то услышали, что в стране случился ДЕФОЛТ.
БЫЛ АВГУСТ 1998 ГОДА...
Роковой день семнадцатого августа 1998 года я никогда не забуду. Миллионы граждан в одно мгновение стали бедными, и я вошла в их число. Финансовый кризис затронул более половины населения страны. Было подорвано доверие россиян и иностранных инвесторов к отечественным банкам и государству, а также к национальной валюте. Разорилось большое количество малых предприятий, лопнули многие банки. Банковская система оказалась в коллапсе минимум на полгода. Люди потеряли значительную часть своих сбережений, резко упал уровень жизни.
События семнадцатого августа оставили глубокий след в сердцах не только чиновников, бизнесменов и участников фондового рынка, вовлеченных в вихрь финансовых процессов той эпохи, но и простых обывателей, которые вдруг оказались один на один с обвальным обесценением национальной валюты.
При этом в пятницу, четырнадцатого августа, президент России Борис Ельцин в телеэфире заявил, что дефолта не будет. Все поверили и выдохнули. Разве можно не поверить самому главному человеку страны?! Помню недоумение от того, зачем Ельцин в пятницу говорил, что дефолта не будет, а в понедельник все началось. Я до сих пор не понимаю, зачем было так подставлять свою репутацию и подрывать авторитет власти... В следующие два дня, которые, по счастью, были выходными, ничего страшного действительно не случилось. В понедельник, семнадцатого августа, дефолт наступил. Тогда мы все узнали сложные иностранные слова «дефолт» и «девальвация».
В стране началась самая настоящая финансовая паника. Яркое впечатление от дефолта – у меня шок... Полное непонимание того, что происходит в стране. В день дефолта и в последующие несколько дней, когда национальная валюта стремительно «сыпалась», сбережения населения обесценивались. Ближайшие перспективы рисовались в исключительно мрачных тонах. Девальвация и дефолт одновременно были двойным ударом и почти нокаутом. Для многих этот нокаут стал самым настоящим и окончательным. Больше половины банков, вошедших в сформированный семнадцатого августа для обеспечения стабильности платежной системы «пул двенадцати», не выдержали испытаний кризисом и «скончались». Поначалу банкиры храбрились и надеялись на чудо, но чуда не произошло... Надежды на то, что все обойдется, развеялись очень скоро.
