– Мистер Доверспайк, как только будете готовы, мы можем начать, – сказала она ровным голосом. – Я, кажется, припоминаю ваше заявление, что вы не отличаетесь застенчивостью, поэтому не будете ли так добры…
Она остановилась в середине фразы, и не произнесенное вслух предложение словно повисло в воздухе. Трев принялся мысленно считать от ста в обратном порядке, пытаясь вернуть контроль над собой. Он сбросил с себя робу, и та упала на пол рядом с ним.
Взгляд зеленых глаз скользнул по нему, подвергая критичному и беспристрастному осмотру. Он заставлял себя дышать ровно. Девяносто два, девяносто один…
Чувствовала ли она хоть что-то, когда смотрела на него? Хотя бы легкий трепет от охватившего ее желания? Или же он просто представлял собой для герцогини интересную дилемму, будто бы внезапно превратился в живую вазу с фруктами? Неужели все ее мысли были лишь о том, как лучше передать игру света и тени?
– Если вам кажется, что в студии слишком холодно, можно позвать Катберта, и он разожжет огонь, – предложила Артемизия.
– Нет-нет, все замечательно, благодарю вас. – Одна лишь мысль о том, что другой человек, пусть даже слуга, станет свидетелем его борьбы с самим собой, казалась невыносимой. На данном этапе его вполне устраивала прохлада, царившая в студии.
Восемьдесят восемь, восемьдесят семь… Взгляд Артемизии опустился еще ниже, и Треву пришлось стиснуть зубы. Восемьдесят три, восемьдесят два…
Наклонившись над работой, Артемизия сдвинула брови и нахмурилась. Глубокий вырез платья открыл его взору впадинку между округлостями грудей. Он крепко сжал кулаки, стараясь прогнать мечты о том, как он дотронется рукой до того, что скрывается под ее одеждой, и будет исследовать соблазнительные холмы и нежную долину между ними.
Семьдесят шесть, семьдесят пять… Несмотря на отчаянные попытки сдержаться, его естество снова потянулось к ней.
– Мне невероятно приятно видеть, что вы уже привыкли к моему присутствию, – сказала Артемизия, не поднимая глаз от переданного ею на бумаге образа, а затем снова обратила на него испытующий взгляд. – О! – Она заметила его возбуждение, и на губах ее появилось некое подобие довольной улыбки. – Как только пройдет еще немного времени, такая работа станет для вас абсолютно естественной.
– Хотите заключить пари? – пробормотал он сквозь стиснутые зубы, когда герцогиня снова обратилась к рисунку.
Казалось, она его не слышала и продолжала накладывать на бумагу штрихи ловкими и уверенными движениями.
