«ЦК ВКП(б) — товарищу Сталину И.В. 10 июля 1937 г.
Сообщаю, что всего уголовных и кулацких элементов, отбывших наказание и осевших в гор. Москве и Московской области учтено 41305 чел. Из них уголовных элементов учтено 33436 чел. Имеющиеся материалы дают основание отнести к 1-й категории уголовников 6500 чел. и ко 2-й категории — 5272 чел. Кулаков, отбывших наказание и осевших в г.Москве и районах области учтено 7869 человек. Имеющийся материал дает основание отнести из этой группы к 1-й категории 2000 чел. и ко 2-й категории — 5869 чел. Комиссию просим утвердить в составе тт.Реденс — Нач. Управления НКВД по М.О., Маслов — Зам.прокурора Московской области, Хрущев Н.С. — Секретаря МК и МГК с правом, в необходимых случаях, замены т.Волковым А.А. — вторым секретарем Московского Горкома. Секретарь МК ВКП(б) Н.Хрущев».
Как видите, Хрущев просил назначить себя членом судебной тройки, чтобы он мог лично приговорить к расстрелу только уголовников и кулаков 8 500 человек. Возможно, основываясь на более точных данных, а, возможно, просто из осторожности, Политбюро уменьшало запросы снизу, вводя «лимиты», то есть, пределы для репрессий. Политбюро не давало расстреливать столько, сколько просили все эти хрущевы.
К примеру, через месяц, приказом по НКВД №0047 от 30 июля 1937 года Хрущеву было разрешено расстрелять уголовников, кулаков, членов фашистских, повстанческих и бандитских организаций, а также не упомянутых им членов антисоветских партий всего 5000 человек, то есть, значительно меньше, чем Хрущев просил расстрелять только уголовников. Вот эти указания «репрессировать не более» сегодня выдаются, в том числе и Аршинским, за приказы Сталина «расстрелять».
Между тем, даже в упомянутом приказе Ежова № 0047 требуется:
«Утвержденные цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самостоятельные увеличения цифр не допускаются. В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства».
Вот снизу, из областей и мотивировались ходатайства об увеличении лимитов, и, в конце концов, многие домотивировались до того, что Политбюро репрессировало и самих мотивировщиков. Но, тем не менее, эффект от репрессий был безусловный, видимый, так сказать, невооруженным глазом. Американский посол в СССР в 1937-1938 гг. Джозеф У. Девис после нападения Германии на СССР записал в своем дневнике (7 июля 1941 г.):
